Я пожала плечами.
— Хорошо.
Это было не совсем так, но я отказывалась жаловаться на беременность.
Конечно, я устала. Я ложилась спать до наступления темноты и просыпалась каждое утро с мешками под глазами. Тошнота тоже не прекращалась. Но я была так счастлива иметь детей, что не позволила пагубным последствиям беременности сломить меня.
Я собиралась наслаждаться каждым моментом, пока носила близнецов.
Два дня назад я ходила на обследование, и мой врач назначила мне УЗИ. Она сказала, что сделала это из-за моей истории бесплодия, но я думаю, что она почувствовала мои страхи и хотела успокоить их.
Известие о том, что я беременна близнецами, было лишь немного менее шокирующим, чем то, что я вообще была беременна.
Сперма Кейна была волшебной.
Было трудно определить, но я думаю, что я забеременела от него в ту ночь, когда мы занимались сексом в его магазине после того, как он удивил меня столом. Хотя, учитывая, сколько мы были вместе после этого, я не могла быть в этом уверена. Но в уме я отдала все лавры той ночи. Потому что именно тогда я поняла, что влюбляюсь в Кейна.
Мне нравилась мысль, что мои дети были зачаты в любви.
К тому времени, как в марте у меня наступит срок родов, я буду похожа на кита. Мне было все равно. Я буду утомляться, ухаживая в одиночку за двумя новорождёнными. Но не могла дождаться этого. Жизнь должна была стать грязной, хаотичной и сумасшедшей. Да.
— Я принесла тебе подарок. — Тея улыбнулась и полезла в сумочку. Она вытащила двух маленьких дятлов и протянула их мне.
— О боже, — выдохнула я. — Ты их сделала?
Она кивнула.
— Я думала, что они подойдут к твоей лесной тематике и будут нейтральны в гендерном отношении.
— Они невероятные.
Она сделала птиц из старого столового серебра. Перья были сделаны из вилочных щипцов. Спинка была сделана многослойными ложками. А лицо и ноги были сделаны из выгравированных ручек столового серебра.
— Эти отверстия в ножках предназначены для винтов, чтобы их можно было повесить на стену.
— Хорошо. — Я кивнула, не в силах оторвать глаз. Я не была уверена, откуда она черпала вдохновение, но способность Теи создавать искусство из вещей, которые большинство сочло бы мусором, была настоящим подарком. — Откуда у тебя эта идея?
— Некоторое время назад я сделала лягушку из старых вилок для Чарли. А перед этим из старых ложек сделала птичье гнездо. Какое-то время я ничего не делала из столового серебра, и некоторые из них все еще оставались в моей мастерской, поэтому я решила попробовать их. Они получились довольно милыми.
— Милыми — это мягко сказано. Мне не терпится покрасить детскую и повесить их.
— Как там дела?
— Хорошо! Пойдем покажу. — Я провела её по коридору, забрав и дятлов. Они добавятся к растущей коллекции детских вещей, лежащих посреди комнаты. — Кажется странным красить комнату, которую я только что покрасила, но цвет, который я выбрала для гостевой, просто не подойдет для детской.
Изначально для комнаты я выбрала темный, почти угольно-серый цвет. Но теперь, когда я узнала о детях, мне захотелось чего-нибудь полегче и помягче. Детская будет полна белых, кремовых и бежевых цветов, и после того, как я узнаю пол детей, я добавлю несколько ярких акцентов.
Коралловый и розовый для девочек.
Зеленый и коричневый для мальчиков.
— Эммм… Я вижу, ты закупилась в Интернете. — Тея уставилась на стопку детской одежды на комоде.
— Это сделала моя мать. — Я закатила глаза. — По сути, она каждый день присылала мне посылки с тех пор, как я сказала ей, что беременна. Если она будет продолжать в том же духе, они вырастут из всего, что есть у новорожденных, еще до того, как смогут их надеть.
Тея рассмеялась.
— Возможно ты права. Хотя я всегда недооцениваю количество рвоты и какашек, которые создают дети.
— Никогда не думала, что буду так взволнована перспективой какашек. — Я хихикнула. — Мои родители так взволнованы, что я не могу сказать им, чтобы они перестали делать покупки. Если они хотят побаловать своих внуков, я позволю им. Моя мама уже планирует приехать и остаться здесь на месяц после их рождения. И они будут здесь на Рождество.
Мои родители будут замечательными бабушкой и дедушкой, даже на расстоянии. Когда я позвонила, чтобы сообщить им новости, они были в восторге. Несмотря на то, что я не была замужем и жила на другом конце страны, они оказывали мне только поддержку.
Я наконец нашла в себе смелость рассказать им о проблемах с моим браком и о том, как я провела годы, веря, что у меня, вероятно, не будет детей. Когда я рассказала им о предательстве Адама, они взяли его страницу из семейной пьесы и немедленно порвали её.
Моя мама умоляла меня вернуться домой, чтобы она могла быть ближе и иметь возможность помочь. После моей ссоры с Кейном я серьезно обдумывала это несколько дней. Но когда я представила себе, как будет выглядеть жизнь в Нью-Йорке, я не захотела, чтобы дети называли это место домом.
Я хотела, чтобы они каждое лето плескались в озере Флэтхед. Я хотела научить их ходить по этим тропам. Хотела, чтобы они играли на улице под деревьями. И когда — если — Кейн вернется, я не увезу его детей на другой конец страны.
По оценке врача, я должна родить в начале марта, если дохожу до срока. У Кейна будут месяцы и месяцы, прежде чем эти дети появятся на свет. Я была чертовски зла на него, но не теряла надежды, что он соберется с духом и решит стать отцом.
Потому что у него был потенциал стать одним из лучших. Он скрывал свое сердце, но оно было полно доброты и благодати.
— Ничего от… — спросила Тея, указывая на окно дома Кейна.
Я покачала головой.
— Ничего.
— Извини.
— Все нормально. — Я пожала плечами, положив руку на живот. — Я делаю все возможное. Я пытаюсь не думать обо всех мужчинах-идиотах в моей жизни. Хотя вчера я получила интересное письмо от Адама.
— Да неужели. — Она нахмурилась. — И что он написал?
— Фу. — Зачем я вообще открыла это письмо? — Тема письма была ИСПОВЕДЬ. Это должно было меня насторожить.
Вместо этого кричащая тема письма побудила меня прочитать сообщение, которое следовало отправить прямо в корзину.
— Сначала он отругал меня за то, что я заблокировала его номер. Затем он отругал меня за то, что я не отвечаю на сообщения, которые он оставил с других номеров. После этого он написал еще пять абзацев, где говорил, что новости о фертильности сильно по нему ударили. Он винит в своей лжи шок. И как только он начал эту ложь, он не знал, как её остановить.
— Где-то там были извинения?
— Он признал, что его реакция была неправильной. Но попросил меня посмотреть на неё с его точки зрения. Мы предполагали, что я была причиной того, что у нас не могло быть детей. Он знал, как сильно я хотела забеременеть. Так что новость о том, что у него проблемы и он не может дать мне ребенка, была разрушительной. Он понимает, что должен был обсудить это со мной, но вместо этого он сделал несколько глупых ошибок.
Тея усмехнулась.
— Вставлять член в женщину, которая не является твоей женой, через неделю после того, как ты солгал ей о результатах теста на фертильность, определенно можно квалифицировать как ошибку.
— Но, по его словам, вполне оправданную, — невозмутимо ответила я.
Остальная часть его письма была еще одним призывом к примирению. Ему еще предстояло осознать, что его ошибки непростительны. Как бы мне ни хотелось ответить, сообщая, что мы никогда больше не будем вместе, я просто отправила письмо в корзину.
Молчание скажет ему больше, чем ответ.
Я думала заблокировать его, но просто не смогла нажать на эту кнопку. Почему, я не была уверена? Может быть, потому, что он был в моей жизни так долго, и, хотя я была в ярости на него, я так же чувствовала, что блокировать его… это слишком.