— Очевидно, мы так и не сняли лифчик. — Тея пожала плечами. — Не знаю. Наверное, мне нравится, что он там. Он напоминает мне обо всех весёлых моментах, которые мы прожили в этом месте.
Джексон придвинулся к ней ближе, обняв рукой за плечи.
— Это была веселая ночь.
— Конечно. — Она похлопала его по животу, затем отошла, обойдя бар, чтобы проверить клиентов за столиками.
Тея сказала мне, что бар «Ларк Коув» очень отличался от того, чем был много лет назад. Теперь всё было не так просто как когда они с Джексоном работали на Хейзел. Они выкупили это место у неё год назад, когда точно убедились, что она готова к выходу на пенсию вместе со своим мужем Ксавье, бывшим городским шерифом. И поскольку и у Теи, и у Джексона были семьи, ни один из них не хотел быть привязанным к бару каждую ночь.
У них был ещё один бармен, который обслуживал большую часть поздних смен. Они делают бóльший акцент на продуктах питания, превращая бар в полноценный ресторан, способный соперничать с другими заведениями города. Они превратили старую пивную в обязательную достопримечательность на туристическом маршруте вокруг озера Флэтхед.
Тея и Джексон каким-то образом превратили бар в крошечном городке Ларк Коув в бешеный успех.
Огромная часть этого успеха была просто потому что им было весело. Чистое, безудержное веселье, смех до боли в боках.
Многие моменты, проведенные мной в Монтане, были весёлыми.
Не то чтобы у меня не было хороших времен в городе. Но здесь всё было по-другому.
Не было никаких ожиданий, не нужно было хранить молчание. Если бы я встала на свой стул и исполнила танец счастья, люди подбодрили бы меня. Никого не волновало, если ты слишком напивался и выставлял себя дураком. Бюстгальтер остался висеть на рогах, чтобы посетители могли посмеяться вместе спустя годы.
Понравилось бы Кейну здесь? Захочет ли он когда-нибудь прийти сюда и разделить пиццу?
Он возник в моём сознании, как часто происходило.
За две недели, прошедшие с тех пор, как он удивил меня своим первым ночным визитом в мой автофургон, это вошло в нашу рутину. Через день он приходил после наступления темноты. Мы занимались сексом до полуночи, а потом он возвращался домой.
Два дня — столько мы могли прожить, не видя друг друга. Как по часам, он стучал в дверь моего кемпера как раз перед тем, как истекал сорокапятичасовой таймер, отправляя мое правило три дней прямиком в ад.
Последние две недели я не возвращалась ни в его хижину, ни в его магазин. Мы не ели вместе и не разговаривали, если уж на то пошло, так что, по крайней мере, наши отношения ограничивались только физической близостью.
Но я привыкла не спать по ночам, ожидая его слабого стука. Я сидела на диване даже в те вечера, когда он не должен был приходить, на всякий случай. И в течение дня он ежечасно проникал в мои мысли.
Кем был этот мужчина, ворвавшийся в мою жизнь? Какова была его история? Мы договорились об отсутствии обязательств, но чувства начали пробуждаться.
Происходило ли с ним то же самое?
Проводить с ним время, целовать его и держаться друг за друга — стало чем-то привычным для меня. Я наслаждалась его обществом, его запахом в моей постели и его руками на моём теле.
Кейн прогонял тоску по дому. Когда он держал меня в своих объятиях, я была не одна.
Когда он был в комнате, я не была самым одиноким человеком.
Он был.
Кейн никогда не упоминал о семье или друзьях. Я не видела, чтобы к нему домой приходил кто-то, кроме меня. Но что-то заставило его замкнуться в себе. Что-то вызвало сильную боль, которая осталась у него за глазами.
Что с ним случилось?
Я сомневалась, что получу ответ на этот вопрос. Кейн держал своих демонов взаперти так крепко, что они молча сеяли хаос в его душе. Казалось, он был полон решимости вести эту битву в одиночку.
Я желала ему найти друзей или наперсников, подобных тем, которых я нашла здесь.
— Я лучше пойду домой и проверю Романа. — Уилла допила остатки воды из своего стакана.
Её сыну было всего семь месяцев, а она всё ещё кормила грудью. Её мама вызвалась присмотреть за малышом сегодня вечером, чтобы Уилла могла немного повеселиться со взрослыми.
Она приходила, чтобы поесть пиццу со мной и Теей — и потому, что ей нравилось навещать Джексона, когда он работал. Но ужин давно закончился, и даже несмотря на то, что нам было весело, я не винила её за то, что она хотела вернуться домой.
— Я провожу тебя, детка. — Джексон обогнул бар. — Тея, ты не против?
— Не торопись, — сказала она ему. — Я буду держать оборону.
Мы все обняли Уиллу на прощание, и я помахала, когда они с Джексоном направились на улицу. Как только дверь за ними закрылась, Тея вернулась за стойку.