Я вернулся к своему кофе, откинулся на спинку стула и медленно потягивал его. Когда чашка опустела, Пайпер встала и наполнила её, как и стакан с водой. К тому времени, как я закончил заправку, я снова был почти человеком.
— Спасибо за кофе. И воду.
Она пожала плечами.
— Технически, это были твои кофе и вода.
— Я всё ещё благодарен. — Мои глаза блуждали по кухне. — Ты убралась?
— Совсем немного, — сказала она в свою чашку.
Это было больше, чем немного. Вся посуда, которая копилась в течение двух недель, была помыта и убрана. Столешницы блестели, а запах из мусорного бака — тот самый, который выгонял меня из дома в мастерскую в течение бесчисленного количества дней, — исчез.
— Я испекла булочки с корицей. — Пайпер улыбнулась. — Надеюсь, ты не против.
— Конечно. Они великолепно пахнут. — Я сделал ещё глоток кофе, боль в висках начала утихать. — Как долго ты здесь?
— Примерно с пяти. После того, как ты отключился, я пошла домой, но долго не могла уснуть. Поэтому я пришла, чтобы убедиться, что ты жив.
— Точного ответа пока нет, — простонал я, снова уронив голову на руки.
— Завтрак поможет. Мои булочки с корицей не волшебные, но известно, что они раз или два излечивали похмелье.
Мой желудок заурчал, а затем скрутился, когда я уловил запах из подмышек.
— У меня есть время быстро принять душ? — И почистить зубы?
— Давай. Булочкам нужно ещё около десяти минут.
Взяв с собой чашку кофе, я скрылся в ванной, быстро приняв душ, хотя все мои движения были неуклюжими. Пальцами я нащупал кусок мыла, дважды уронив его; я выплеснул слишком много шампуня из тюбика. Сегодня я не буду ничего делать в мастерской. Было небезопасно оставлять меня рядом с электроинструментами или острыми предметами.
Я вылез из душа и стащил полотенце с крючка. Это полотенце вчера валялось на полу, но Пайпер, должно быть, подобрала его. Я вытерся и обернул его вокруг талии, затем провёл руками по волосам, осматривая себя в зеркале.
Я выглядел ужасно. Моя борода была в полном беспорядке, и давно нуждалась в стрижке. Мои глаза были налиты кровью, а щёки отдавали зелёным.
Но не всё было так плохо. Мои плечи не были напряжены и подняты до ушей. Моя челюсть разжалась впервые за несколько недель. Это было не из-за похмелья.
Дело было в Пайпер.
Её возвращение в этот дом было успокаивающим.
Я был сварливым ублюдком с самого нашего ужина, потому что скучал по её улыбке с ямочками на щеках. Я скучал по её остроумным комментариям и понимающим ухмылкам. Я скучал по тому, как она смотрела на меня своими большими, красивыми глазами.
Я скучал по ней.
Звон таймера духовки оторвал меня от зеркала и вывел из ванной, в которой она убралась этим утром. Я пошёл в свою спальню, натянул джинсы и серую футболку, и вышел с кружкой кофе, внимательнее осматривая гостиную.
Она прибралась и там и вытерла скопившуюся пыль. Под запахом булочек с корицей чувствовалась нотка лака для мебели, который я всегда использовал.
— Тебе не стоило делать уборку. Но я ценю это. Я, эм… вроде как запустил здесь всё в последние пару недель.
Пайпер оглянулась через плечо.
— Мне не сложно.
У меня потекли слюнки при виде противня, стоящего перед ней на плите. На нём лежали румяные булочки, посыпанные корицей и сахаром. Пайпер поливала их сверху белой глазурью.
— Ты потрудилась на славу.
Она пожала плечами.
— Не сказала бы. Я давно искала повод сделать это. У тебя здесь гораздо больше места для замеса и раскатывания теста, чем у меня в кемпере, так что я решила вторгнуться на твою кухню. И поскольку требовалось некоторое время, чтобы тесто поднялось, я просто заняла себя. Всё было не так уж и плохо.
Всё было не так уж плохо? Я усмехнулся.
— Ты убралась в моей ванной.
Она ухмыльнулась.
— Мне нужно было пописать. Уборка была необходимостью до того, как я туда зайду.
— Прости. — Я поморщился. — И спасибо тебе. Снова.
Когда-нибудь я заглажу свою вину перед ней. Когда-нибудь, когда моя голова не будет кружиться от паров виски, а желудок не будет рычать, как медведь. Вчера вечером я не ужинал и не обедал, если уж на то пошло. Неудивительно, что я так опьянел от половины бутылки Джека.
— Хочешь ещё кофе? — спросила она.
— Я сам. — Я отнёс свою кружку к кофейнику, наполнил её и посмотрел на кружку, стоящую между нами. — Тебе подлить?
— Конечно. — Она улыбнулась и пододвинула её ближе, в то же время я подошёл, чтобы поднять её.
Наши пальцы соприкоснулись на ручке, посылая электрический разряд вверх к моим локтям. Её дыхание сбилось, а щёки порозовели. Но она не убрала свою руку.