Выпуск фривольных фотографий, распространенный в Лос-Анджелесе и в обычные годы, с началом войны в Корее сразу стал поистине массовым. Любовь шагает в ногу со смертью — воображаемая любовь и реальная смерть. Женщина всегда была важным элементом при изготовлении патриотического снадобья. «Девушка на фотографии» щекочет нервы, а если надоест, от нее легко избавиться; она все позволяет и ничего не требует. За нее уплачено раз и навсегда. Она не требует ежедневного вознаграждения.
И Мэрилин повезло: сама того не ведая, она получилась на таком фото эффектнее любой другой. На фото ее тело словно тянулось к вам, замирало под вашими пальцами. Можно было принять за любовный экстаз то, что на самом деле свидетельствовало о страдающей душе, будто это была фотография не привлекательной натурщицы, а девушки, на которую кто-то посягает.
Отделы писем на киностудиях вели еженедельный учет спроса на фотографии больших и малых звезд. В конце 1951 года «XX век — Фокс» получала тысячи писем, запрашивающих фото Мэрилин.
Дэррил Занук подумал было, что данные подтасованы ее поклонниками, и приказал представить ему точные сведения. Но вскоре после этого на приеме, устроенном для директоров кинотеатров, когда в зале, где находились Тайрон Пауэр, Ричард Уидмарк, Энн Бэкстер, Джун Хэйвер, появилась Мэрилин, ее сразу же окружили толпы людей. Молодая женщина стала знаменитой по фотографиям, не став еще ничем в кино. Она приобрела известность своими прозрачными пеньюарами, развевающимися на ветру волосами, приоткрытым ртом. Все спрашивали, в каком фильме она собирается сниматься, а она отвечала, что ей никто ничего не предлагает. Кончилось тем, что слухи о мисс Монро дошли до Спироса Скураса — главного босса «Фокс», и он осведомился, в каком фильме она будет играть. Ему ответили, что ни мистер Занук, ни мистер Шенк для нее ничего не предусмотрели. И тогда Скурас распорядился, чтобы «сексуальную блондинку Мэрилин Монро» ввели в фильмы, находящиеся на производстве. «И как вы могли до этого обходиться без столь волнующей актрисы?»
Занук велел ответить, что у Мэрилин Монро нет актерских данных и сделать из нее кинозвезду невозможно. Хотя «Фокс» и возобновила на семь лет контракт с агентством «Уильям Моррис», не оставляя Мэрилин Монро совсем без внимания, дает ей крошечные роли — так называемые выходы, но ее большая популярность объясняется только тем, что она известна как фотомодель.
Мэрилин появлялась на вечеринках в Голливуде не как актриса или обычная женщина, а как сексуальная приманка, фотомодель для шаржированных автопортретов. Она столько раз повторяла, что «служит только для забавы», она не настоящая, а подделка, что это привело ее к утрате себя. Она проходила по студии без чулок, с развевающимися волосами под шумные приветственные оклики сотрудников. Одно ее появление порой вызывало у других женщин ощущение, что им нанесено оскорбление. В самом деле, она распространяла сексуальное возбуждение, запах будуара. Журнал «Кольерс» опубликовал о ней статью, озаглавленную «Фотомодель образца 1951 года в Голливуде».
Такой ее и показали в фильмах «Верните мне мою жену», «Гнездышко любви» и «Давай поженимся», где она появлялась исключительно в купальном костюме, теннисных шортах или в вечернем туалете, слишком декольтированном.
Занук совершенно не представлял ее себе в другом амплуа. Надо сказать также, что Мэрилин никогда не упускала случая заявить, что ничего другого и не умеет и при ее ужасном дефекте речи ей остается одно — предоставить говорить телу. А тело ее было достаточно выразительно, чтобы заинтересовать широкого зрителя.
* * *
Сидней Скольски, журналист, постоянно торчавший у «Шваба», чтобы собирать сплетни о жизни «звездочек» и о кинодеятелях, прослышал, что продюсер Джерри Уолд ищет блондинку для фильма Фрица Ланга «Демон просыпается ночью»2. Ланг хотел экранизировать пьесу Клиффорда Одетса, которая в 1941 году провалилась после первых же представлений на Бродвее.
Скольски рассказал Джерри Уолду о некой Мэрилин Монро, женские прелести которой неподдельны. Уолд тут же позвонил агенту «Фокс», упрашивая его уступить ему сексуальную блондинку. Ее уступили на три съемочные недели за три тысячи долларов. Такая скромная компенсация за «кинозвездочку» убедила Уолда, что речь идет об уцененном товаре, за который его владельцы не рассчитывают получить хорошие деньги.
Джерри Уолд, в прошлом мелкий служащий одной телефонной компании, мог без устали болтать на любую тему. Добиться высокого положения в кинопромышленности ему помогло его краснобайство. Это был всезнайка, привратник, занявший господские покои исключительно благодаря словесной виртуозности.
Джерри Уолд предложил Мэрилин встретиться в ресторане. Разумеется, она пришла с опозданием. Ей было двадцать пять, но в белой кофточке и в клетчатых брючках, с алой розой на груди она выглядела лет на шестнадцать.
Уолд, ничуть не смущенный подобным маскарадом, объявил ей, что ее имя будет стоять в шапке до названия фильма рядом с именами трех знаменитых актеров — Барбары Стэнвик, Роберта Райана и Пола Дугласа.
Все трое — ветераны кинематографа — восприняли это известие с кислой миной. Они страшились совсем юной незнакомки, как войны. Но когда Уолд представил им Мэрилин, они явно успокоились. В самом деле, им говорили о блистательной, волнующей блондинке, а увидели они лепечущего подростка с растерянным взглядом. Их новая партнерша была скромна, боязлива, смущенно потупляла взор.
В пьесе Клиффорда Одетса роли для нее, по сути, не было. Сценаристы ввели ее по приказу продюсера, который хотел привлечь в кино молодежь, так как в это время телевидение уже стало отвлекать зрителей от кинотеатров. И вот на съемочной площадке вокруг Мэрилин Монро собрались операторы. Признанные актеры, подававшие ей реплики, испытывали горестное изумление. Дуглас, кажется, даже вскричал по этому поводу: «Она же самая обычная потаскушка, эта блондинка!»
К тому же зачем ей стараться растрогать всех рассказами о своем сиротстве? Это удивляло красивую Барбару Стэнвик. Несчастья, которые Мэрилин испытывала в детстве? Нашла о чем говорить! Мать Барбары, беременную пятым ребенком, пьяный столкнул с трамвайной площадки, — ее зарезало насмерть. Отец, обезумев от горя, бежал из Америки на строительство Панамского канала. Своих четверых дочек он рассовал по приютам. Сколотив немного денег, он возвращался на родину, но в пути умер на корабле. Его опустили в пучину Карибского моря. Неизвестная танцовщица Барбара медленно взбиралась по ступенькам, прежде чем стать известной актрисой. Она никогда не рассказывала журналистам о своем тяжелом детстве.
И еще эта страшила Наташа Лайтес с ее позами индусского идола, которая оккупировала съемочную площадку. Подобно укротителю, знаками руководящему животным на расстоянии, Лайтес непрестанно обращалась с Мэрилин, кивая головой в знак одобрения или выражения недовольства.
Если Фриц Ланг закончил сцену, которой был доволен, то Мэрилин, перехватив у Лайтес знак неодобрения, требовала пересъемки — до тех пор, пока не заслуживала похвалу укротительницы.
Раздраженный Ланг потребовал, чтобы Лайтес выдворили с площадки. Мэрилин была в истерике, она заявила, что при таких обстоятельствах сниматься больше не станет. Уолд выступил посредником. Ом добился, чтобы Наташа Лайтес осталась на площадке, но при условии, что она прекратит подавать Мэрилин знаки.
Мэрилин, исполняющая роль служащей фабрики рыбных консервов, вопреки всякому правдоподобию, не переставала демонстрировать купальные костюмы, облегающие свитера и обтягивающие брючки.
Несмотря на ничтожность фильма «Демон просыпается ночью» и никчемность персонажа, который она воплощала, но благодаря своим купальникам, свитерам и брючкам Мэрилин наконец получила у «Фокс» главную роль в фильме.
Она должна была играть в облегающей фигуру белой блузке сумасшедшую гувернантку, которая жила в нью-йоркском отеле с крошечным ребенком. Она хотела убить младенца, потому что вдруг приняла за его отца летчика рейсового самолета, жившего в этом отеле во время отпуска. Хилые зародыши сценария, скрещенные с дешевым психоанализом, стали в крови Мэрилин фильтрующимся вирусом. Она уже больше не была сексуальной блондинкой. Она была больной, страдающей манией разрушения.