Гамлет. От всего сердца сожалею, что они обижают вас, да, честное слово, от всего сердца.
Горацио. Тут нет обиды, милорд.
Гамлет. Есть, клянусь святым Патриком {86}, Горацио, и большая {87}. Что касается этого виденья, это - честный призрак {88}, позвольте уверить вас. Насчет же вашего желанья узнать то, что было между нами, уж как-нибудь пересильте его. А теперь, добрые друзья, - так как вы друзья, ученые и воины, - исполните одну мою небольшую просьбу.
Горацио. В чем она, милорд? Мы ее исполним.
Гамлет. Никому не рассказывайте о том, что вы видели сегодня ночью.
Горацио. |
} Милорд, мы не расскажем.
Марцелл. |
Гамлет. Нет, вы поклянитесь.
Горацио. Клянусь, милорд, я не скажу.
Марцелл. Инне скажу, милорд, клянусь.
Гамлет. На моем мече.
Марцелл. Мы уже клялись, милорд.
Гамлет. На мече клянитесь, на мече.
Призрак (под сценой {89}). Клянитесь!
Гамлет. Ага, малый! И ты то же самое говоришь? Ты здесь, старина? {90} Ну, вы слышите, что говорит этот: парень в подземелье, клянитесь же.
Горацио. Объясните, в чем нам клясться, милорд.
Гамлет. Никогда не говорить о том, что вы видели, - клянитесь на мече.
Призрак (под сценой). Клянитесь!
Гамлет. Hic et ubique? {91} В таком случае перейдем на другое место. Идите сюда, господа, и снова положите руки на мой меч. Клянитесь на моем мече никогда не говорить о том, что вы слышали.
Призрак (под сценой). Клянитесь! {92}
Гамлет. Хорошо сказано, старый крот! Ты умеешь; так быстро рыть под землей? Достойный сапер! Еще раз перейдем на другое место, добрые друзья.
Горацио. О, день и ночь, как все это удивительно странно!
Гамлет. Поэтому и приветствуйте это, как странника {93}. На небе и земле есть больше вещей, Горацио, чем, снилось вашей философии {94}. Но подойдите. Еще раз, как вы уже клялись, поклянитесь, - и да сохранит вас за это милосердие божье; как бы странно и необычно я ни вел себя, - так как, возможно, в будущем я сочту нужным придать причудливый вид своему поведенью, - клянитесь, что, видя меня в такие минуты, вы, сложив вот так руки, или так покачав головой, или произнесением неясных слов, как, например, "да, да, мы знаем...", или "мы могли бы, если бы захотели...", или "если бы мы пожелали сказать...", или "есть люди, которые, если бы им было позволено...", или другим двусмысленным намеком никогда не покажете, что вы что-то знаете обо мне; не делать этого, - и да помогут вам благодать и милосердие божие в трудный час, - клянитесь!
Призрак (за сценой). Клянитесь!
Гамлет. Успокойся, успокойся, смятенный дух! Итак, господа, со всей любовью я поручаю себя вам. И все то, что может сделать такой бедный человек, как Гамлет, чтобы выразить вам свою любовь и дружбу, будет сделано, если бог этого захочет. Идемте вместе в замок. И не переставайте держать пальцы на губах, прошу вас. Век вывихнут... О, проклятое несчастье, что я родился на свет, чтобы вправить его! Что ж, пойдемте, идемте вместе.
Уходят.
Входят Полоний и Рейнальдо {95}.
Полоний. Отдайте ему эти деньги и эти письма, Рейнальдо.
Рейнальдо. Хорошо, милорд.
Полоний. Вы поступите удивительно мудро, добрый Рейнальдо, если до встречи с ним наведете справки о его поведении.
Рейнальдо. Милорд, я так и намеревался поступить!
Полоний. Черт возьми, хорошо сказано, очень хорошо сказано. Вот что, сэр: расспросите сначала, кто из датчан находится в Париже, как они живут, и кто именно, какие у кого средства, где они обитают, в какой компании проводят время, сколько тратят денег, и, выяснив окольными путями, что они знают моего сына, оставьте отдельные вопросы и подойдите к делу поближе. Притворитесь, что вы мало знаете его, например: "Я знаю его отца и Друзей, и его немного знаю". Вы понимаете, Рейнальдо?
Рейнальдо. Да, прекрасно понимаю, милорд.
Полоний. "И его немного знаю". "Но, - можете вы добавить, - я его плохо знаю. Но если он тот самый, которого я имею в виду, он необуздан, имеет такие-то и такие склонности". Возведите на него какие захотите небылицы. Но, черт возьми, не настолько гнусные, чтобы запятнать его честь. Остерегайтесь этого. Говорите, сэр, о тех беспутных, буйных, обычных грехах, которые являются заметными и хорошо известными спутниками юности и вольной жизни {96}.
Рейнальдо. Например, игра на деньги, милорд?
Полоний. Да, или о том, что он пьет вино, фехтует, сквернословит, ссорится, водится с проститутками, - вот это можете говорить.
Рейнальдо. Милорд, это запятнает его честь.
Полоний. Честное слово, нисколько. Ведь вы сможете смягчить эти обвинения. Вы не должны возводить на него клеветы и говорить, что он открыто предается разврату. Не это имею я в виду. Говорите о его ошибках так осторожно, чтобы они казались пороками вольной жизни, вспышками огненной души, буйством еще необузданной крови {97}, - тем, что свойственно каждому.