Я пошла выполнять указание, гордясь нашей девочкой: именно так действовал бы в подобном случае ее блистательный отец.
Шерли перелистала плотные страницы и, сдвинув папиросную бумагу, разглядывала акварель — девушку со сложной прической и в трех халатах-кимоно. Персиваль покосился туда же и отвернулся. А мисс Холмс прочитала вслух: «Гейша (гэйся) — девушка (женщина), развлекающая своих клиентов японским танцем, пением, ведением чайной церемонии, беседой на любую тему. Название профессии состоит из двух иероглифов: „искусство“ и „человек“. В провинции Кансай, в Киото, начиная с реставрации Мэйдзи, используются понятия „гэйко“… Ученицы токийских гейш называются хангёку — „полудрагоценный камень“ (их время вполовину дешевле); также имеется общее наименование о-сяку — „разливающая сакэ“».
— Ничего страшного здесь не вижу, — обратила она пристальный взор на сэра Персиваля. — Я читала об эллинских гетерах. Они исполняли примерно ту же роль и вовсе не обязательно торговали своим телом. О, тут как раз и упоминается о сиро-гэйся («белых гейшах»), что занимались только развлечением гостей, и о короби-гэйся («опрокидывающихся гейшах»)… — Шерли вежливо помолчала. — Так что вовсе не факт, что ваша покойная теща — публичная женщина.
Сэр Персиваль покраснел и вскочил, уронив шляпу в третий раз.
— Я… я… — он задыхался.
— У вас грудная жаба, сэр Хэд?
— Что? Нет… Простите, я не привык вести столь откровенные беседы с женщинами.
— Что ж, милорд, — Шерли подала ему шляпу, — если вы не можете быть откровенны с детективом, как с врачом или священником, то мы не в силах вам помочь. Прощайте.
Он провел руками по жидким соломенным волосам, побледнел и вернулся на место.
— Прошу простить меня. Как бы то ни было, репутация отца моей Алисы безупречна. То есть, она устроила в Адоре чайный домик, как раз под моей любимой черемухой, и принимает там окрестных джентльменов. Они без ума от нее. В невинном смысле, я имею ввиду. Отец доставил ей все, что нужно для чайной церемонии, и, замечу, это выглядит прелестно…
— И позволяет вам встречаться с Амели в курятнике, — едва не брякнула я.
— Отец привез ее на венчание в крытой карете, — перескакнул несчастный Персиваль, оторвавшись от Японии, — а когда мы выходили после, старушка кормила на площади голубей. Тогда Алиса лишилась чувств в первый раз. Я посчитал, что это вызвано волнениями свадьбы и духотой в храме и не придал этому значения. Но когда мы переехали в провинцию, когда началась весна и к нам потянулись певчие птицы, дикие гуси, болезнь обострилась. Хуже всего стало, когда я привел ее в птичник. Она кричала и билась в истерике, как ненормальная. Мы с Амели едва сумели ее оттуда унести. Я даже подумал… не отвезти ли ее в Париж к Жану Шарко, но Алиса сама поведала мне о причине своего недуга. Видите ли, в детстве ее напугала курица. Будучи пятилетней, она выбежала на задний двор, где кухарка рубила голову курице. Безголовое тело пробежало мимо нее, окропив кровью Алисин передник. Представляю этот ужас! Бедная девочка…
Мы с Амели сделали все, чтобы облегчить ее страдания. Я нанял специального сторожа, изгоняющего птиц из поместья, разоряющего гнезда грачей и прогоняющего малиновок. Ведь Алиса бледнела и падала в обморок при виде невинного воробья. И еще… у нас в поместье не стало мышей…
— Что?! — оборвала его тягучие речи мисс Холмс.
— Мышей, — повторил сэр Персиваль, недоуменно моргая. — Впрочем, возможно, дело в нашей новой кошке Дине. Она так ловко их ловит!
— Продолжайте, — бросила я сухо, отмечая для себя факт с мышами. Полагаю, и Шерли обратила на него внимание. Мы переглянулись. Дело казалось нам все интереснее. — Случилось что-то, что вынудило вас обратиться к нам, верно?
— Вообще-то я собирался к мистеру Шерлоку Холмсу… А, — он махнул рукой. — Видите ли… мою Амели нашли вчера утром в чайном домике, на границе наших владений. Она была без памяти, очень бледна, и имела следы зубов вот тут, — сэр Хэд коснулся основания шеи. — Полагают, на нее кинулся бешеный хорек или что-то в этом роде. Я… — он бурно задышал, — я назначил ей там свидание ранним утром и проспал после буйных ласк Алисы.
— Вы что-то не договариваете, — заметила Шерли проницательно.
— Вы же не сочтете меня за сумасшедшего, мисс? — юноша схватил ее за руку. — Когда я проснулся, Алиса мирно спала рядом, губы у нее были в крови и к ним налипло пестрое перышко.
— Я перепечатывала роман мистера Стокера, сэр Хэд, по просьбе издателя. По-моему, ужасная чушь, — заметила я.