Путь к югу был чрезвычайно тяжел: высокие торосы, широкие, преимущественно идущие с запада на восток трещины, местами глубокий, мягкий, как кисель, снег преграждали дорогу; постоянная нагрузка и разгрузка саней и частые переправы через полыньи отнимали много времени и доводили до отчаяния. Измученные и обессиленные, промокшие члены экспедиции добрались до привала.
21 (9) июня в дневнике Де-Лонга отмечено, что ни в какое время года путешествие здесь не представляет таких затруднений, как летом; снег до такой степени мягок, что в нем тонешь, как в воде; а если к этой беде прибавлялся еще дождь, то мучения превосходили всякие границы.
Однако и это было бы всетаки терпимо, если бы имелась возможность продвижения на юг, к материку. Беда заключалась в том, что ледяные поля продолжали дрейфовать к северо-западу. Вследствие этого, после произведенных наблюдений, оказалось, что экспедиция находилась на 35 километров севернее исходного пункта. Положение становилось серьезным, особенно, если принять во внимание ограниченное количество припасов, взятое с расчетом на 60 дней пути. Ощущался острый недостаток в обуви. Результат наблюдений Де-Лонг сообщил только Мельвилю и доктору. «Если эта неприятная вещь», — отмечает он в своем дневнике, — «будет известна нашим людям, то, если они и не лишатся совершенно энергии, то во всяком случае в значительной степени лишатся мужества».
Прежнее направление пути было оставлено и взято новое на юго-запад, что давало возможность, по мнению Де-Лонга, скорее достигнуть края ледяных полей.
3 июля (21 июня) наблюдения дали 77°31′ сев. широты и 151°41′ восточной долготы. Сравнительно с предыдущим своим положением 25 (13) июня продвинулись к югу на 13 миль. Так как по расчету Де-Лонга за это время по льду продвинулись вперед на 12 миль, то казалось, что северо-западное течение совершенно отсутствовало. На самом деле было не так: северные ветры последних дней далеко продвинули ледяные поля к югу. Каторжный труд продвижения по пловучим льдам давал себя чувствовать. Никогда людям не приходилось до такой степени напрягать свои силы; лямки до боли давили грудь, от работы багром среди пловучего льда невыносимо ныли все кости.
10 июля (28 июня) наблюдения дали 77°30′ северной широты и 151°38′ восточной долготы. Это указывало, что на юг продвинулись почти на 40 километров. «Это последнее обстоятельство, — отмечал Де-Лонг в своем дневнике, — еще раз доказывает, как мало можно здесь ручаться за точное выполнение раз намеченного плана. Единственно, что мы можем сделать, — это идти и идти все вперед».
Вечером этого же дня кто-то неожиданно крикнул: «земля в виду». Этот крик смутил, выбил из колеи людей, привыкших к однообразному изо дня в день существованию. Действительно, в юго-западной части горизонта показались как будто неясные контуры земли. Но так как облака здесь часто принимают обманчивые очертания, то и в данном случае решительно нельзя было сказать, действительно здесь земля или нет.
11 июля (29 июня) на юго-западе показались знакомые контуры облаков. Денбар, ледовый мастер, заявил, что таких облаков над льдом ему никогда не приходилось видеть. Рассматривая их с высокого тороса в подзорную трубу с особой тщательностью, Де-Лонг убедился, что это — несомненно земля, окруженная полосами открытой воды. В этот же день видели белого медведя, что указывало на близость земли. 12 июля (30 июня) густой туман затянул юго-западную часть горизонта. Показалось много лысух[19], несколько чаек. Экспедиция была удивлена, увидя над льдом порхающую бабочку, которую тотчас же поймал доктор. Вероятно юго-западный ветер, дувший в течение последнего времени, занес ее с далекой, невидимой теперь за туманом, земли.
Георг Вильямс Мельвиль, корабельный инженер.
В последующие дни все сомнения исчезли: впереди была земля.
Но только 29 (17) июля, наконец, достигли ее, после чрезвычайно трудных переходов, длившихся 19 дней. Это был небольшой, как в дальнейшем выяснилось из работ Русской полярной экспедиции[20], остров, не более 40—50 километров в окружности, простирающийся с севера на юг до 10 километров, и с запада на восток до 13 километров. Остров представлял собой плоскогорье около 450 метров над уровнем моря. По геологическому строению это — продолжение средне-сибирского плоскогорья, сложенного здесь из древнейших осадочных пород (кембрийских)[21], прорезанных извержениями базальта. Местами под потоками базальта сохранились флецы бурого угля с остатками древнейшей растительности, породы хвойных; в долинах острова изредка попадались вымытые кости мамонтов и других четвертичных животных[22].
20
Русская полярная экспедиция Акад. наук под начальством Э. В. Толля. 1900—1902 г. Задачей экспедиции было исследование о-вов Ново-Сибирских и о-ва Беннетта. При переходе с последнего на Ново-Сибирские Толль, астроном Зееберг и их спутники якут Горохов, тунгус Дьяконов пропали без вести.