- Ступайте в имение и скажите мистеру Сесилу Чейсвотеру, что его брат найден и чтобы он немедленно пришел сюда. Но только ему одному, поняли? Остальные скоро об этом и так услышат. А потом позвоните в полицию и скажите, чтобы прислали сержанта и двух констеблей. Поторапливайтесь.
Моулд молча повиновался. Дождавшись, когда он отошел подальше, сэр Клинтон вопрошающе посмотрел на Армадейла.
- Одна вещь бросается в глаза: его убили не здесь,- сказал тот.- При такой ране крови бывает жуть сколько, а на траве - ни единого пятна.
Лицо сэра Клинтона выражало согласие. Он посмотрел на труп.
- Сейчас он лежит на спине, но когда его застрелили, он лежал на левом боку, пока не наступила rigor mortis {Мертвенная окоченелость (лат.)},отметил он.
Инспектор внимательно изучил труп.
- Кажется, я понимаю, почему вы сделали такой вывод. Левая рука приподнята над землей. Если бы его убили здесь, и он упал в таком положении, рука бы расслабилась и легла вдоль тела на землю. Так?
- Да, и еще отёк. Видите, на левой стороне лица.
- Мертвецы сами не передвигаются,- изрек инспектор.- Кому-то здорово было нужно тащить его сюда через весь лес.
- Вот револьвер,- сэр Клинтон осторожно, чтобы не повредить отпечатки, поднял револьвер и положил на руины стены.- Позже посмотрите, нельзя ли с него что-то получить.
Он снова стал осматривать тело.
- Судя по rigor mortis, он мертв уже довольно давно, часов двенадцать или более.
- Может, это был тот выстрел, который слышал смотритель?- тут же сделал вывод Армадейл.
- По времени подходит, но rigor mortis - довольно ненадежный критерий, как вы знаете. Он слишком сильно зависит от множества факторов: масса тела, температура воздуха и прочее и прочее.
Инспектор Армадейл вынул из кармана лупу и рассмотрел руку мертвеца.
- Точно те же отпечатки, что на японском мече! Посмотрите, на большом пальце виден крошечный шрам!
Он протянул ему лупу, и сэр Клинтон дотошно изучил правую руку мертвеца.
- Я не сомневался в этом, исходя из тех улик, что у вас уже были, но это, безусловно, бесспорное доказательство. Шрам отчетливо виден.
- Я посмотрю в карманах?- спросил Армадейл.
- Пожалуйста,- разрешил сэр Клинтон.
Инспектор первым делом запустил руку в карман жилета, и лицо его вытянулось от изумления.
- Эге! Тут что-то есть!
Он вытащил предмет и подал шефу.
- Один из медальонов Леонардо,- сразу же опознал сэр Клинтон.Подождите, инспектор, я рассмотрю получше.- И он внимательно изучил края медальона.
- Это подлинник, инспектор. На краю нет дырочек, которые они просверлили, чтобы отличить копии от оригинала. На этой вещи никаких дырочек нет.
Он вернул медальон инспектору, тот, в свою очередь, прилежно изучил края и вернул медальон шефу. Мистер Клинтон положил находку в карман.
- Инспектор, я думаю, мы пока ничего не будем говорить об этой находке. Чует мое сердце, что до поры до времени лучше ее придержать. Кстати, вы все еще подозреваете Фокстона Поулгейта?
Армадейл смело посмотрел шефу в глаза.
- Сейчас, если честно, я склонен подозревать Сесила Чейсвотера, сэр. Посмотрите на факты. Ходят слухи, что братья между собой не ладили. Слуги много чего болтали, а остальные повторяли. А этот розыгрыш, приведший к окончательной ссоре, касался медальонов Леонардо. Факт, заслуживающий внимания. Опять же, Сесил Чейсворт на некоторое время исчезал. Вам никак не удавалось с ним связаться. И как раз в это время в Равенсторпе происходили странные вещи. Где он был? Это наводит на определенные мысли, не правда ли? А где он был прошлой ночью? Вы видели его утром. Независимо от того, где он был, можно утверждать, что он провел беспокойную ночь. И как раз ночью тело перенесли сюда с того места, где Морис был застрелен. А когда вы спросили Сесила Чейсвотера, как он приехал, он ответил, что первым поездом. Вранье. Он не приезжал на том поезде. Он был здесь гораздо раньше.
Тут сэр Клинтон от души рассмеялся.
- Ничего смешного, сэр,- заявил изумленный и оскорбленный инспектор.Вы не можете отрицать эти факты. Я не говорю, что они что-то доказывают, но их нельзя так просто отбросить, посмеявшись над ними. Они требуют объяснения. И пока не будет найдено объяснение, все это очень сомнительно.
Сэр Клинтон поспешил изобразить полную серьезность.
- Наверное, я рановато рассмеялся. Прошу прощения, инспектор. Признаюсь, у меня нет абсолютной уверенности в своей правоте. Но хочу напомнить вам одну вещь. Иной раз в деле фигурируют два будто бы независимых события. Но бывает и так, что два независимых события выглядят как одно дело. Подумайте хорошенько, возможно, в этом что-то есть, надо только выудить суть, но как?
- Половина из того, что вы сказали, сэр, для меня - загадка,раздраженно сказал Армадейл.- Никогда не поймешь, когда вы говорите серьезно, а когда шутите.
От необходимости отвечать сэра Клинтона спасло появление Сесила Чейсвотера. Он коротко кивнул обоим полицейским. Армадейл шагнул к нему навстречу.
- У меня к вам парочка вопросов, мистер Чейсвотер,- сказал он, не глядя на сэра Клинтона.
Сесил смерил инспектора взглядом и коротко сказал:
- Валяйте.
- Прежде всего я хочу знать, когда вы в последний раз видели брата живым, мистер Чейсвотер.
Сесил ответил без промедления:
- В то утро, когда уезжал из Равенсторпа. Мы не сошлись во мнениях, и я уехал.
- И это действительно был последний раз, когда вы его видели?
- Нет. Я его увижу сейчас.
Инспектор оторвался от блокнота и свирепо посмотрел на Сесила.
- Такое впечатление, что вы уклоняетесь от ответа, мистер Чейсвотер.
- Что вы, я старательно отвечаю па ваши вопросы.
Армадейл сделал еще одну попытку.
- Куда вы поехали из Равенсторпа?
- В Лондон.
- Значит, до сегодняшнего утра вы были в Лондоне?
Сесил помолчал, потом спросил:
- Могу я узнать, инспектор, вы что, выдвигаете против меня обвинение? Если да, мне кажется, вы обязаны меня предупредить. Если нет, тогда я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Что вы выбираете?
К такому повороту инспектор не был готов.
- Мистер Чейсвотер, мне кажется, вы ведете себя неблагоразумно,- сказал он, стараясь говорить ровным голосом, без угрозы.- Я знаю, что на утреннем поезде вас не было, хотя вы сказали, что приехали на нем. Согласитесь, что вы оказались в несколько неловком положении.
- Не заговаривайте мне зубы, инспектор. Предъявите обвинение - мне есть что ответить. Не предъявите - я не намерен помогать вам ловить рыбку в мутной воде.
Инспектор искоса посмотрел на сэра Клинтона и понял, что шеф не одобряет его действий. Он решил, что не стоит слишком давить. Сэр Клинтон и сам вмешался, чтобы смягчить напряженность:
- Сесил, может, ты посмотришь на него и сделаешь официальное опознание?
Сесил, преодолев себя, подошел к телу брата, опустился на колени, рассмотрел одежду и, наконец, сиял платок и некоторое время смотрел па разбитое лицо. Выстрел был сделан с правой стороны и так изувечил его, что было понятно, что стреляли почти в упор.
Сесил снова накрыл его платком и поднялся на ноги. Он постоял, глядя на труп, потом отвернулся.
- Вне всяких сомнений, это мой брат,- и добавил, Уже скорее для себя: Бедная Чучундра!
Сэр Клинтон слегка вздрогнул, удивив этим инспектора.
- У него было такое прозвище?
Сесил поднял глаза, и инспектор увидел в них больше, чем простое сожаление.
- Мы так называли его в детстве.
Следующий вопрос сэра Клинтона ошеломил инспектора еще больше:
- Это ведь не "Книга джунглей"?
Сесил, кажется, понял, что это не допрос, потому что сразу же ответил:
- Нет. "Рики-Тики-Тави", как вы знаете.
- Я был в этом почти уверен. По-моему, я могу назвать проблему. Она начинается на букву "А".