— Не зайдете ли ко мне в комнату на минутку, маршал? — пригласил он. — Давайте поболтаем и выкурим по трубке.
— Нет, благодарю, — ответил Дерек. — Уже поздно, я как раз собирался подняться к себе.
Щедрость и гостеприимство посланцев доминиона развязали обычно очень сдержанный язык Бимиша.
— Подняться к себе, да? — повторил он. — Только не говорите мне, что собирались спать. Сейчас же ваша очередь заступать на дежурство, не так ли?
— Откуда вам это известно? — удивился Дерек.
Бимиш фыркнул:
— Господи! Вы что же, думаете, что мне об этом ничего не известно? Я, знаете ли, не вчера появился на свет.
Продолжая говорить, он двинулся к себе в комнату. После некоторого колебания Дерек последовал за ним.
— Я был бы очень плохим секретарем, если бы ничего не заметил при том, что происходит во время этого турне, — продолжал Бимиш, плюхаясь в кресло и начиная набивать трубку. — Работа секретаря заключается в том, чтобы знать все, не забывайте, маршал. Рискну предположить, что это я мог бы рассказать вам кое-что, чего вы не знаете.
Дерека всегда раздражало, когда Бимиш называл его «маршал». Вообще-то тот с самого начала предусмотрительно объяснил, что, называя его так, имеет в виду должность, а не фамилию, и что в таком обращении нет ни малейшей неуважительности, но все равно Дереку это продолжало резать ухо. Поэтому он ответил Бимишу весьма сухо:
— Думаю, в этом доме всем все об этом известно.
— Ну, за миссис Скуэр не скажу. Ее ничто, что за пределами кухни, не интересует. А что касается двух местных служанок, так те вообще ничего бы не заметили, если бы это не случилось прямо у них под носом. Да и в этом случае заметили бы, только если бы с этого нужно было стереть пыль. Будь ее светлость хоть чуточку в своей обычной форме, она бы уже давно на них собак спустила.
Так и не сумев раскурить трубку, он сдался и закрыл глаза.
— На чем я остановился? — вдруг встрепенулся он. — Ах да! Сэвидж знает все, маршал, можете не сомневаться, и Грин тоже. Нет, я с ними не сплетничаю. Я знаю свое место, но научил и их знать свое. Но в таком маленьком соб… сообществе, как наше, слухи, знаете ли, сами собой распростр… траняются.
Дерек ничего не ответил. Он пытался понять, что стоит за этим удивительным сообщением, когда Бимиш заговорил снова:
— Лично я думаю, что вы зря тратите время. И мне жаль видеть, как такой молодой человек, как вы, лишает себя первых, самых сладких часов сна просто так. Другое дело, если бы было ради чего борд… бодрствовать по ночам, так ведь нет, насколько я знаю. — При этих словах в его взгляде появилось многозначительное выражение, от которого у Дерека зарделись щеки. — Видите ли, маршал, — продолжал Бимиш, — здесь все просто: это дело рук либо кого-то извне, либо кого-то изнутри — если это вообще «дело», а не галлу… галлюцинация. Если извне, то на что существует полиция? А если изнутри, что ж, тогда это могли сделать-только я, Грин или Сэвидж, но чего ради кто-то из нас стал бы рисковать своим положением? Так или иначе, если это развлекает ее светлость — дело хозяйское. И если в результате она как-нибудь ночью схлопочет еще один синяк, я лично горевать не буду.
Он снова закрыл глаза, и Дерек было уже подумал, что он заснул, но через несколько секунд, по-прежнему не открывая глаз, Бимиш добавил:
— И в любом случае, маршал, могу сказать наперед, что во время эт-той сессии нич-ч-чего не случится. Между этой сессией и ос-с-стальными есть большая р-разница.
— Какая разница? — нетерпеливо поторопил его Дерек.
Бимиш открыл один весьма затуманенный глаз:
— Не д-д-догадывает-тесь? — сказал он все более заплетающимся языком. — Р-р-разница в с-с-составе с-с-су-да. Петтигрю нет. В-вот и в-все.
— Какого черта вы имеете в виду? — сердито закричал на него Дерек.
— Н-не над-д-о так ш-шуметь, маршал. Я всего лишь в-в-ысказ-з-зываю наб-б-блюдение. Между эт-т-тими двумя — Б-большая Враж-ж-жда… всегда б-б-была. Эт-т-то давно из-з-звестно. Секр-кретари знают все… вс-с-е. Эт-т-то их раб-б-бота, знаете ли. Большая Враж-ж-да…
На сей раз Бимиш и впрямь заснул.
Ни на следующий день, ни когда бы то ни было потом Бимиш ни словом, ни взглядом не намекнул на этот неловкий эпизод. Дерек со своей стороны был только рад забыть о нем — то есть в его памяти он, конечно, оставался, так же как и то мгновение на вокзале, которое тоже ни за что не хотело уходить из нее, но он охотно делал вид, что ничего не было. Хильде он, естественно, ничего не сказал, лишь робко предположил, что можно ослабить систему наблюдения, каковое предположение она не задумываясь отвергла.