Я не сомневалась, что это Фанни Кайзер.
Кеньон пробудился от летаргии.
— Привет, Фанни! — поздоровался он тоном мужчины, обращающегося к другу одного с ним пола.
— Привет, Кеньон, — отозвалась она. — Что, черт возьми, здесь происходит? Что означает это сборище?
Ее телескопический взгляд охватил всех нас — Хьюма, которому женщина равнодушно кивнула, Джереми, на которого не обратила внимания, отца, заставившего ее задуматься, и меня, на которой взгляд задержался с явным удивлением. Завершив инспекцию, она посмотрела в глаза окружному прокурору и осведомилась:
— Вы все онемели? Где Джо Фосетт? Да говорите же, кто-нибудь!
— Рад, что вы заглянули, Фанни, — быстро сказал Хьюм. — Мы хотели побеседовать с вами, но вы избавили нас от поездки. Входите!
Женщина двинулась вперед тяжелой поступью, как Il Penseroso,[26] достала из нагрудного кармана толстую сигару и задумчиво вставила ее в рот. Кеньон поспешил к ней со спичкой. Она выпустила облако дыма и уставилась на стол, зажав сигару белыми зубами.
— Ну? — проворчала Фанни Кайзер, прислонившись к столу. — Что случилось с его превосходительством сенатором?
— А вы не знаете? — спросил Хьюм.
Кончик сигары описал медленную дугу.
— Я? — Сигара резко опустилась. — Откуда мне знать, черт побери?
Хьюм повернулся к детективу, который привел женщину:
— Что произошло, Пайк?
Детектив усмехнулся:
— Она вошла через парадную дверь как ни в чем не бывало, а увидев ребят и свет, изобразила удивление и спросила: «Что тут творится?» — «Вам лучше войти, Фанни, — ответил я. — Окружной прокурор вас ищет».
— Она пыталась улизнуть?
— Опомнитесь, Хьюм, — резко сказала Фанни Кайзер. — Чего ради мне убегать? И я все еще жду объяснений.
— Ладно. — Хьюм кивнул детективу, и тот вышел. — Полагаю, Фанни, вы расскажете мне, почему явились сюда?
— А вам что до этого?
— Вы пришли повидать сенатора, не так ли?
Она стряхнула пепел с кончика сигары.
— А вы думали, президента? Разве закон запрещает ходить в гости?
— Нет, — улыбнулся Хьюм. — Так вы не знаете, что случилось с вашим другом сенатором?
Сердито сверкнув глазами, она вытащила сигару изо рта.
— Конечно нет! Я бы не спрашивала, если бы знала. Что с ним стряслось?
— Все дело в том, Фанни, — дружелюбно ответил Хьюм, — что сенатор сегодня вечером покинул этот мир.
— Слушайте, Хьюм, чего вы к ней прицепились? — запротестовал Кеньон. — Фанни не…
— Так он мертв… — медленно произнесла Фанни Кайзер. — Ну-ну. Сегодня здесь, а завтра там. Просто так взял и откинул копыта.
Она не старалась выглядеть удивленной. Но я заметила, как напряглись мышцы ее рта, а глаза настороженно прищурились.
— Нет, Фанни. Он не откинул копыта просто так.
— Самоубийство?
— Нет. Убийство.
— О! — воскликнула женщина.
Я знала, что, несмотря на ее спокойствие, она ожидала и боялась этого.
— Итак, Фанни, — любезно продолжал окружной прокурор, — вы понимаете, почему нам приходится задавать вопросы. У вас сегодня вечером было назначено свидание с Фосеттом?
— Свидание? — рассеянно переспросила Фанни Кайзер. — Нет, я просто заглянула. Он не знал, что я приду…
Она с внезапной решимостью пожала широкими плечами и бросила сигару в камин — через плечо и не глядя, отметила я. Следовательно, леди была хорошо знакома с кабинетом сенатора Фосетта. Отец тоже явно это заметил.
— Вот что, — обратилась женщина к Хьюму. — Я знаю, что вертится у вас в башке. Вы славный парень, но не шейте ничего малютке Фанни Кайзер. Стала бы я вот так приходить сюда, если бы имела отношение к убийству? Так что отвяжитесь. Я ухожу.
Она демонстративно шагнула к двери.
— Одну минутку, Фанни, — сказал Хьюм, не двигаясь с места.
Женщина остановилась.
— Зачем делать поспешные выводы? Я ни в чем вас не обвиняю. Но мне хочется знать, что за дело намечалось у вас с Фосеттом этим вечером.
— Я сказала, отвяжитесь.
— Вы ведете себя очень глупо, Фанни.
Она усмехнулась как горгулья и бросила странно насмешливый взгляд на Руфуса Коттона, который держался на заднем плане с жуткой улыбкой на лице.
— Я леди, у которой много деловых связей, понятно? Вы бы удивились, узнав, сколько у меня друзей среди важных шишек этого города. Если хотите пришить мне что-то, мистер Хьюм, то запомните: моим клиентам может не понравиться реклама такого сорта, и они наступят на вас вот так… — Она злобно топнула по ковру правой ногой.
26
Il Penseroso (Печальный — и т.) — герой одноименной поэмы английского поэта Джона Мильтона (1608–1674).