Все эти вопросы роятся в моей голове и терзают, просто рвут мою душу.
А мама? Что я ей скажу? Что ее дочь, что она с этой Мариной и что она так с ней, и у нее там…?!!! Что?!!! Что же мне делать?
Сама не заметила, как ноги привели меня в пустую комнату. Комната на первом этаже, окно, мебели нет, вещи сложены в коробку и аккуратно уложены. Сама не зная почему, расстроилась и рукам не нахожу места, а потому, не осознано лезу рукой в эту коробку. Парфюмерия, упаковка тампонов, стопка чистых трусиков, а под ними, фотоальбом. Маленький, в пластиковом переплете. Вытащила и, подойдя к окну, открываю и начинаю разглядывать фотографии.
Обычные, домашние фотографии. Девочка в платье, рядом со своей мамой, как я сразу же догадываюсь, так как они обе похожи. Кошка, с бантиком, дом, где-то на юге, та же красивая девочка с бантами, на школьном дворе, среди учащихся. И все фотографии об этой девочке. Потом фотографии рок групп, певцов. Фотографии мальчиков. Несколько фоток одного и того же мальчика. Потом фото совместное с этим мальчиком. Потом фотографии подростковые. Девчонки и мальчишки с рюкзаками, на природе. Потом фотографии этой девушки, уже не девочки вовсе. В красивом платье и с красивыми волосами, этих снимков много, перелистываю страницы и они все откровеннее. Есть и такие, когда сидят группой девчонки на ступеньках, а под платьями видны их разноцветные трусики. Полуобнаженная, любительская фотография. Две фотографии одной и той же черноволосой девушки. На одной она с обнаженной спиной, повернула голову и смеется, а на второй, лежит на спине с обнаженной грудью, ножки скромно согнуты. Фотография откровенная. Сидя, ножки расставлены в стороны, хорошо видны большие и темные губки, сморщены и все в складочках. Еще откровенная фотка. Поцелуй девушек. Еще несколько поцелуев с одной, а потом несколько фоток с другой обнаженной девушкой. Хороший фотопортрет. Фотография в эротической позе. Чувствуется, что снимал мастер. Сразу две странички альбома ее откровенных фото. Крупным планом киска с большими и мятыми, слипшимися губками. Почему то фотография, писающей девушки. Эротично. Новогодняя фотография в доме. Елка, стол, но все девушки голые, а все парни, наоборот, в костюмах и галстуках. Фотография этой девушки голой в окружении нескольких парней в костюмах с бокалами в руках. Фотография, на которой я даже сначала не поняла, что с ней делают. А потом увидела, что она с несколькими парнями, а двое уже там, в ней. Она повернула голову и смеется. Ничего себе? Ей смешно! Еще одна фотография, где та же девушка, обнажена и стоит на коленях, но уже сильно изменившаяся, волосы коротко стрижены и крашены в нелепые перья, но самое главное то, что она держит в руках! Сразу по одному мужскому члену. Еще фотография, где так же нелепо остриженная, крашеная девица….
Но я уже не могу всего этого видеть. Заталкиваю все вещи на место и возбужденная, просмотром откровенных фотографий иду и поднимаюсь к девчонкам. Проходя мимо кухни, вижу, что в ней уже никого нет, коробки собраны и сдвинуты в кучу. Пока поднимаюсь, соображаю, почему вещи той девчонки остались в коробке, почему она их не забрала? И кто она такая, что делала в этом доме?
Захожу. За клубами дыма сразу и не вижу, что все девки сгрудились и напряженно слушают, что им рассказывает Маринка.
— Иди, погуляй! — Встречает меня, чуть ли не окриком сестра. — Не мешай, нам надо поговорить, по- взрослому.
Обиженно разворачиваюсь и сразу же выхожу, хлопнув дверью. Вдогонку слышу.
— Зачем ты так? — Спрашивает кто-то из девок.
— А она не подслушает? — Это голос Маринки, а ей отвечает сестра.
— Нет! Она не будет совать свой нос в чужие дела и потом, я за нее ручаюсь, как за себя. Так, что ты там, Маринка, насчет условий и все такое? Повтори, а то я прослушала!
Я хотела спуститься на кухню, но как услышала, что Маринка будет о каких-то условиях говорить, вопреки своему воспитанию, тут, же присела за дверью и слушаю.
— Специально для тебя повторяю. — Слышу недовольный голос Маринки.
Она говорит, но так тихо, что, сколько я не напрягаюсь, ничего не могу услышать. Слышу только, как девки, возбужденными голосами переспрашивают.
- А шмотки? Их с собой можно будет забрать?
Ее ответ не слышу. Еще вопрос.
— А если я, к примеру, не смогу? Учеба или еще какая-то хренотень. Месячные, например? Место за мной сохраняется?
И опять. Как не напрягаюсь, но не слышу, что она отвечает. А потом слышу голос Веры.
— А почему все бабки надо отдавать? Ведь могут же мне их лично, в подарок? То тогда как?
Она ей что-то такое бубнит. Но я все еще не слышу. Слышу, как ее спрашивает Тоник.
— А за жрачку и выпивон?
Довольная ее ответом, Тоня еще раз переспрашивает.
— Это хорошо! Ну, а насчет сигарет?
Слышу, как все разом довольно зашумели. А потом слышу голос Веры, и поверить не могу, о чем она спрашивает?!!!
— Презики тоже входят в спецодежду? — Затем слышу, как все они ржут.
Потом слышу, как Маринка старается уговорить их, или ее одну, на что-то. Но я не слышу и не понимаю, на что и кого? А затем слышу шаги к двери. Кубарем несусь по лестнице и на кухню. Все, часто дышу, успокаивая волнение и дыхание, присела и соображаю. Так, что же я слышала? Что эта Маринка им за условия такие наговорила, когда там и выпивка и жрачка бесплатно и презики? А презики, это значит для того? А для чего же еще? Так, что же тогда получается? Она, что же их тянет к себе на квартиру? Догадываюсь я. А там, на квартире она им все это обеспечит бесплатно и жрачку, и куриво, и презики. Стоп! Бесплатно ничего не бывает! Значит что? Вербует девок! Вот же тварь! За шмотки и выпивку, да за бабки! А что делают девочки в пятнадцать лет на таких условиях? Правильно! Вот этим самым они и будут там заниматься. Обжигаюсь догадкой. А как же Вера? Как же сестра? Она, что же? Так же как эти? И за бабки и выпивку? От этой мысли вскипаю. Так Верка же, еще малолетка!!! Эти две дылды и им все по одному, а Верка? Моя Верка, родная сестра! Нет! Нет, нет и нет!!! Этому не бывать!
А что, как ее вытащить оттуда? Что мне сделать? Идти и что? Сказать, что Вера мне одногодка и еще малолетка и ей противопоказано сношаться? Так? Или как? Что за развращение малолеток и так далее. Но это угроза не понятно, чем еще может закончиться. И потом, девки ее засмеют. Знаю я, как потом, прилипнет кликуха, не отмоешься! Нет! Надо как-то не так. Похитрее надо. А как? Ну, что? Что, мне придумать? Взять и упасть некрасиво с лестницы? Да так, что бы она меня в больницу отвезла. Нет. Так и шею можно свернуть. Так не годится. А может ногу подвернуть? Как? Да, вот так! Вскакиваю и пытаюсь себе наступить и вывернуть ногу. Не получается! Дергаюсь, злюсь, но пока что ничего не могу поделать с собой, себя жалко и самое главное. Как представила, что она меня ведь может в больнице оставит, а сама…
— А сама! Она!!! Мама! — Шепчу я. Родная моя, выручай, подскажи, спасай!!!
Глава 12. Трехкомнатное удовольствие
Сверху слышу голос Веры, зовет. Поднимаюсь, но перед этим успеваю смыть с лица слезы. Лицо делаю безразличным, как будто бы все мне до лампочки. Ну, что ж? Иду. Поднимаюсь по этим ступенькам, как на Голгофу.
Так! Маринка командует. Вещи выносят, а потом они и я, все мы, едем вслед за вещами с ней туда. Куда? Туда, туда!!! Там, где их скоро, как котят, будут потные мужики жарить и трахать!!! Задыхаюсь от этих мыслей. Хорошо, что уже все в движении и на меня никакого внимания. Мне, что? Все бросить и уйти? Что мне делать? Нет. Я не могу, не хочу ее бросать! Мне все кажется, что пока я рядом, то с ней ничего не случиться плохого. И потому, как только все потащили мешки на выход, я тоже схватила и потащила мешки. Старалась, все делать тихо и незаметно. Хоть бы Маринка меня с собой забрала? Мелькнула такая мысль. И словно угадывая, ее она спросила Веру.