Надин смутило то, что она оказалась невольной свидетельницей этой сцены, но после этого ее все время неотвратимо тянуло к этой девице.
— Надин, тебе звонят. Похоже, Франсис.
Глава четвертая
Кухонная раковина засорилась. Вода уже зацвела, ведь стоит жара. Маню складывает грязную посуду в раковину ванной.
Радуан не обманул — гашиш был высшего качества.
Она бросает пепельницу в воду, не опорожнив ее. Все, что мокнет в раковине, тут же покрывается тонкой черной пленкой. Маню поносит пепельницу последними словами и захлопывает дверь ванной, чтобы не видеть бардака.
Ей надо выйти на улицу и купить выпивку. Она роется в груде грязного белья, чтобы отыскать куртку без пятен. Клянется себе, что на неделе обязательно сходит в прачечную. Застегивая молнию прокуренной куртки, соображает, что слишком жарко, чтобы надевать ее.
Ей кажется, что она решила пойти за выпивкой несколько часов назад. Квартира превратилась в громадный лабиринт.
Радуан не поскупился, оставил ей порядочный кусок гашиша.
Она забыла, где ключи от квартиры. Переворачивает все, что можно перевернуть, в надежде наткнуться на них. Заглядывает даже в холодильник — кто его знает?
Ключи отыскиваются в кармане джинсов.
Ей все же удается выбраться на улицу. Солнце бьет в глаза, словно в лицо направили прожектор. Так жарко, что хочется опуститься на тротуар и дождаться вечера. Она щурится, соображает, что забыла темные очки, но не хочет возвращаться за ними.
На ходу пересчитывает деньги, держа их на ладони. Похоже, мелочи хватит на две бутылки пива. И жалеет, что не захватила пустую посуду.
Потом забывает обо всем, увидев, что лак так и не высох. Он морщинками лежит на ногтях. Впрочем, так даже красивее.
Через улицу переходит девушка и здоровается с ней. Им не о чем говорить, но они который год живут в одном квартале. Глаза у девушки тонут в черных синяках — она, похоже, еще дальше от реальности, чем Маню. Типичная наркоманка, с трудом доживающая до открытия аптек. У нее постоянно чешется предплечье, и она не может закончить ни одной фразы.
Эта красивая девчонка появилась здесь, когда заканчивала учебу, на что никто из местных не был способен. В ее голове роилась масса проектов, и она собиралась их реализовать. Это было очень давно — реальность призвала ее к порядку и сбросила в болото, но она все еще уверена, что этот смутный период всего лишь эпизод в жизни, который она надеется удачно завершить. Она сама — последний человек, который еще верит в это и надеется, что удастся выкарабкаться. Маню несколько минут беседует с ней.
Потом продолжает путь, заглядывает в бар в надежде, что кому–то захочется ее повидать. Внутри все покрыто слоем жирной грязи. При свете дня это унылое зрелище: грязь напрочь убивает романтичность.
Из бара выходит какой–то тип и хватает ее за руку.
— Радуана не видела?
— Нет. Не знаю, где он.
У нее привычка все отрицать, как и у всех остальных жителей квартала. Не видела, не слышала, оставьте меня в покое. Тип вдруг заводится:
— Мать твою, увидишь, скажи, его, мудака этого, ищут, а когда найдут, пришьют.
— Я с ним не живу.
— Если увидишь, скажи этому сукину сыну: «Если найдут, то убьют». Ясно?
— Чего он натворил? Не расплатился с мамашей?
— Ах ты, сука, выбирай выражения, а то схлопочешь. О'кей? Все знают, что он ошивается у тебя, и не делай удивленные глазки, если мы заявимся к тебе. О'кей?
— Яснее ясного.
Его пасть в двух сантиметрах от ее лица — он готов влепить ей затрещину. Она пользуется тем, что появляется еще один тип, желающий поговорить с первым с глазу на глаз, и смывается.
Радуан совершил какую–то монументальную глупость, если люди так на него взъелись, хотя здесь души людей готовы в любой момент полыхнуть ярким пламенем.
Ей все же стоило быть поосторожней, не шутить с ним. Постараться переубедить его. Потом Маню пожимает плечами — она в воспитательницы не нанималась.
Перед бакалеей стоит взятый в прокат фургон. Группа молодых парней грузит в него аппаратуру. Весь тротуар завален усилителями, барабанами, гитарными чехлами. Парни вежливо здороваются с ней, демонстрируя готовность познакомиться, хотя они заносчивы, как все музыканты. Пользуются ее присутствием, чтобы продемонстрировать свое дружелюбие, обмениваются шуточками, хлопают друг друга по спинам. Объясняют, что теперь будут играть на несколько километров южнее, — судя по всему, они этим довольны.