Облегчение. Чувство вселенского облегчения — вот что сейчас я испытывала. Кенан не казнит меня, а просто решил воспользоваться моей тактикой коварства и лжи, чтобы Рейнальд почувствовал себя более свободным. Он-то только препятствие во мне видит, а сам Кенан пошёл разбираться в вероломной магичкой, оставив наследника без присмотра. Но я больше, чем уверена, что мои люди посвятили в наш план людей Кенана, что они сейчас заодно, хоть не отсвечивают.
— Я знаю, почему ты не мог прочесть мои мысли, — заговорила, наконец, — и знаю, почему для всех я так изменилась.
— Для всех?
— Для себя ведь я всё та же Аделаида. Только не Арманд…
Он усмехнулся:
— Моэр?
— Закревская, — я набрала воздух в грудь, но так шумно и выдохнула. Подумать над тем, чтобы сказать правду гораздо легче, чем выговориться на самом деле. Но будем откровенны: сейчас или никогда. — Меня зовут Аделаида Закревская. И замужем я никогда не была. В моём мире нет магии, и да, я без понятия, как я сюда попала, но, думаю, после смерти настоящей леди Арманд. И веду себя я так, потому что привыкла. У нас женщины и мужчины равны, но всё равно есть условно мужские сферы, где я и работала. Криминалистом…
— Так, стоп, по порядку, — Кенан выглядел очень и очень расстерянным, явно не такое ожидал услышать, будто он хотел верить, но не мог.
— Я Аделаида Марковна Закревская, в ту ночь, когда мы познакомились, я и попала в этот мир впервые. А позже я узнала, что я и леди Арманд — одно лицо…
Сложно уложить такую историю в сжатый срок. Как бы мне не хотелось рассказать гораздо больше, но просто так сидеть здесь, когда наверху готовится государственный переворот, не было возможности.
— Ты мне хотя бы веришь? — С опаской спросила я.
Он сидел молча, даже, казалось, не дышал. Он ни разу меня не перебил, не задал ни одного вопроса, вообще ничего…
— Скажи хоть что-нибудь! И учти, если заберёшь у меня детей и поместье, я точно разозлюсь!
В темнице было очень тихо. Я слышала рванное дыхание и своё гулко бьющееся сердце. Может, зря я это? За такое ведь тоже казнить могут. А я ещё, вроде как, присвоила чужое вместе с чужим именем. Но герцог молчал.
Он всматривался в моё лицо так долго, ища подвох, что я уже успела раз сто пожалеть о том, что открыла ему всю правду.
Только мне стало казаться, что он сейчас просто молча выйдет из темницы, как Кенан бросился ко мне и… поцеловал. Настолько рвано и отчаянно, что я не смогла сдержать стон. И кто говорит про женские перепады настроения? Как вам такое?
Всё прекратилось также внезапно, как и началось. Кенан прислонился лбом ко мне, тяжело дыша, а я пыталась успокоить взбесившегся в животе бабочек.
— Прошу прощения, леди Арманд, — хрипло произнёс он.
— Эти ваши этикеты, — фыркнула я и сделала то, о чём так долго мечтала.
Горячая кожа под моими пальцами вызывала сладкое томление, его губы на самом деле оказались гораздо мягче, чем выглядели. Кенан не сводил с меня чёрных глаз, пока я пальцами ласкала его лицо, а потом поцеловала сама. Медленно, глубоко, вызывая ответные стоны вперемешку с рваным дыханием.
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд.
— Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я всё ещё не отошла от поцелуя.
— Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи, мне продолжать? Не хотите ли зайти ещё дальше?
— Это вы на что намекаете, лорд Макбул?
— До меня дошли слухи, что некая леди способна даже ребёнка с королевской кровью вытащить из самого охраняемого дворца в королевстве.
— Верховный Канцлер пойдёт похищать маленького принца? А репутация? На вас же никто не женится! Я точно на вас дурно влияю, ваша светлость.
— Как-нибудь переживу. Ты мне поможешь?
Как я могла ответить отказом?
В замке было много потайных ходов, по которым мы и проникли в комнату принца.
— Леди-хозяин! — Фрост выглядел дико. Он действительно был в женском платье горничной!
— Это что ещё такое?
— Решили взять пример с той девицы, про которую вы рассказывали, — м-да, из истории о доблести Мулан эти двое подчерпнули лишь идею, что нет ничего зазорного в том, чтобы переодеться в женщин, если это необходимо для их цели.
— Зато никто и не посмотрел лишний раз на нас.
Только сейчас заметила забитого мальчика в углу. Пикс на самом деле был похож на принца, как братья!
— Выше высочество, — поклонилась в реверансе перед принцем. Мальчик кивнул с королевским достоинством, а потом обратно вцепился в юбку своей настоящей гувернантки.