Статистические законы газовой кинематики и динамики были разработаны Максвеллом, о котором я уже говорил в связи с созданием классической электродинамики.
Нам здесь важно отметить, что в этих законах в том или ином виде также присутствует понятие вероятности, отражающее некоторую неопределенность.
Чтобы представить себе, что такое статистическая или эмпирическая вероятность, нам следует рассмотреть простой эксперимент с подбрасыванием монет.
Допустим, что мы проводим 10 серий испытаний по 100 подбрасываний в каждой серии, стремясь выяснить, что выпадает чаще: орел или решка. Пусть в первой серии монеты 49 раз упадут решкой кверху, а 51 — орлом. Во второй серии соответственно выпадает 47 раз орел, 53 — решка, в третьей — 52 орел, 48 решка, в четвертой и последующих орел выпадает 44, 41, 42, 45, 50, 52 и 54 раза, соответственно решка выпадает 56, 59, 58, 55, 50, 48, 46 раз. Расположив все эти данные в определенном порядке при помощи таблицы или графика, мы можем заметить, что частота появления каждого признака (орел и решка) в каждой серии испытаний различны, но, взятые вместе, они как бы колеблются около некоторого устойчивого значения или, иными словами, приближаются к нему с разных сторон, как к своему пределу. Это значение есть число 1/2. Его и можно условно принять за вероятность того, что в достаточно большой серии подбрасываний почти в половине случаев монеты выпадут орлом вверх, а в другой половине — решкой. Число 1/2 было установлено здесь на основе статистических подсчетов случаев в большой массе экспериментальных подбрасываний.
Разумеется, в действительности в научных экспериментах при измерении различных сложных процессов дело обстоит не так просто, но суть его та же самая. Измерение статистических вероятностей позволяет в дальнейшем оценить возможность наступления того или иного события, предсказать его с наибольшим или наименьшим правдоподобием.
Применение статистических методов и понятие статистической или эмпирической вероятности иногда приводит к настоящим открытиям. Именно так случилось в опытах основоположника современной генетики — науки о биологической наследственности Грегора Менделя. Мендель занимался гибридизацией двух сортов гороха, различавшихся лишь небольшим числом признаков. Выделив один из них — форму горошин (одни были гладкими, другие морщинистыми), Мендель заметил, что гибриды, полученные в результате взаимного опыления двух сортов гороха, состояли исключительно из гладких горошин. Однако следующее поколение, полученное из гладких семян, отличалось удивительной особенностью. Статистический подсчет показал, что из 7324 семян второго поколения 3474 оказались гладкими, а 1830 — морщинистыми. Хотя в любых двух произвольно взятых стручках горошины распределялись как попало, статистический расчет обнаружил довольно четко выраженную количественную закономерность: гладких горошин было почти в три раза больше, чем морщинистых.
Мендель, в отличие от большинства биологов XIX века, хорошо знавший математику, предположил, что законы наследственности подчиняются точным количественным соотношениям и опубликовал свои соображения в 1865 году. Его открытие было столь неожиданным, что в течение почти тридцати пяти лет не получило почти никакого отклика в научной литературе. Лишь в XX веке биологи смогли полностью оценить важность количественных методов в биологических исследованиях. Однако даже после открытия структуры ДНК из генетики не удалось устранить вероятностные статистические оценки. И сейчас мы можем лишь с высокой вероятностью предсказать, сколько мальчиков и девочек родится в следующем году в Москве, Хабаровске, Амстердаме или Токио, какие признаки унаследуют гибриды таких-то и таких-то растений или животных и т. д.
Как бы ни были точны наши предсказания, опирающиеся теперь не на догадки, а на объективную истину, касающуюся молекулярной структуры ДНК, на ясное знание механизмов размножения и развития животных и растений, мы вынуждены признать, что известная доля неопределенности заложена, по-види-мому, в самой природе, в самой организации передачи наследственных признаков.
Еще одно подтверждение объективного характера некоторых видов неопределенности мы легко обнаруживаем, рассматривая сложные системы типа большого города. Вы хорошо знаете, что безопасность уличного движения зависит не только от числа пешеходов, транспортных средств, светофоров и регулировщиков, но и от взаимного расположения улиц, перекрестков, подземных и наземных переходов —иными словами, безопасность зависит не только от элементов систем, но и от ее пространственной структуры.