Признаюсь честно, я действительно не понял, что же такое кроется в этом пессимизме людей, неужели они от недостатка знаний не могут сами решить, не лучше ли поработать над совершенствованием мира, ведь они, в конце концов, слишком редко проявляли к этому особое рвение, и еще реже спокойно ожидали результатов своих действий. Иногда мне кажется, что за этим пессимизмом людей кроется что-то другое (как бы это выразиться повежливее, но в то же время поточнее?), а именно — отсутствие веры в свои силы. В глубине души они не до конца верят в то, что они действительно могут что-то сотворить в моем мире, во всяком случае, не так быстро и кардинально, как им, с их недовольством и нетерпением, того хотелось бы.
Возможно, Бог и я допустили в пору нашей юности ошибку, удивляя время от времени людей чудесами и другими фокусами, при этом мы хотели просто поразить их нашей мощью и великолепием, что нам, без сомнения, удалось, но, к сожалению, это произвело неожиданный, во всяком случае для меня, эффект, и люди даже сейчас все еще надеются и ждут, хотя им следовало бы научиться попытаться самим делать такие вещи собственными силами (какими бы малыми по сравнению со мной и Богом они ни были).
Действительно, некоторые занялись тем, чтобы в подражание Богу создать Нечто из Ничего только при помощи слов, и кое-кто достиг в искусстве магии[67] определенной сноровки, не нарушив, однако, при этом ход вещей в моем мире и в совершенном мире Бога, который называют Раем. А как же иначе? То, что люди не могут уподобиться Богу, способно повергнуть того или иного человека в отчаяние, и я очень хорошо их понимаю, ибо я и сам не Бог, а к этому мне пришлось долго привыкать. Но я из этого сделал собственные выводы, а именно: я должен применить свой способ и метод, и в результате я добился успеха, о чем, без сомнений, свидетельствует по-прежнему существующий мой мир. А разве не могли люди извлечь из этого опыт, что гораздо полезнее искать собственный путь, учитывая при этом, что для создания мира потребуется больше семи дней? Для этого изначально понадобилась бы, как минимум, добродетель терпения, но овладеть и пользоваться ею людям всегда удавалось с большим трудом.
Как бы то ни было, в конце концов нашлись смельчаки, утверждающие, причем ни один умник не выступил с возражениями, что Злом[68] является все то, что с точки зрения людского благополучия вообще не должно существовать, или, если перевернуть с ног на голову, — все, что стоит на пути человека к благополучию, является Злом уже ex definitione (по определению. — Прим. пер.). Все, что вредит человеку, будь то физический вред, что-либо мешающее исполнению его естественных желаний или препятствующее развитию его способностей, недостаток в природной или социальной сферах, все это немедленно объявляется злом. Точно так же душевные страдания, включая страх, разочарование и раскаяние, и, прежде всего, ограничения человеческого разума, которые не позволяют человеку понять и осознать окружающий его мир в полном объеме, называются злом. Мало того, страдания и смерть животных и ползучих тварей, цветов и деревьев, а также неслыханные муки песчинок под ударами волн, навеки разделяющих их друг от друга, всему этому виной названо повсеместное воздействие зла, которое найдет свой конец лишь в последний день всех дней, когда Дьявол будет брошен в лужу кипящей серы и подвержен мучениям денно и нощно, из вечности в вечность.
Этого нам еще придется подождать, но, увы, в этом месте я могу только настоятельно просить о милости, но не для меня и не для моего счастья (об этом я сумею позаботиться, сам, без всяких прошений, коль дело зайдет так далеко), а о милости к этому греховному и непростительному высокомерию людей, ведь они вообразили себе, что они способны потребовать себе мир, удовлетворяющий их пожеланиям и нуждам, словно Создатель человека является также и его слугой. Во всяком случае, мне представляется большим заблуждением, с одной стороны, называть изгнание из Рая наказанием, а с другой — с полной доверчивостью ожидать, что место ссылки будет обустроено самым лучшим образом, в этом случае получается, что люди получили небольшой отпуск из Рая и требуют такого же комфорта и роскоши, которыми наслаждались в Раю.
Высказывались утверждения, будто ожидания людей в этом мире потерпели горькое разочарование, и что одного этого разочарования уже достаточно, чтобы окончательно и бесповоротно доказать конкретные проявления зла. Тем временем, за все эти долгие годы мне пришлось усвоить, что не имеет смысла вступать с людьми в дебаты, когда они убедились, что наконец-то найдено то самое доказательство, которое они всегда искали. Я не хочу здесь ссылаться на то, что и меня могло постигнуть разочарование в моих ожиданиях, например в отношении людей и их развития в разумные и цивилизованные существа. По этой причине я ставлю вопрос в чисто риторическом смысле, не ожидая на него ответа: на что же надеялись и чего ожидали люди? Мира, радости, счастья, покоя и защищенности? А если они так жаждали этого, то почему же они не старались положить на это больше труда? А если старались, то почему все свои усилия, труды, помыслы и желания они направили на поиски того, кому могли бы навязать нечто такое, на что никто не согласится, с целью освободить от этого груза других и, прежде всего, себя?
67
Довольно существенная часть представлений об эффективности магии основана на том, будто физические процессы можно вызвать одним только словом, истинным именем предмета или явления (волшебное слово, волшебная формула). Такое убеждение связано с тем, что в иудаизме и христианстве Бог совершил Творение словом (logos), и что такой практике можно следовать, если проникнуть в тайну Божественного слова, скрытого в соответствующих священных текстах. С другой стороны, за этим кроется представление о том, что все в этом мире теснейшим образом взаимосвязано, и, таким образом, слово согласия между людьми означает не просто конвенцию (номинализм), но к тому же идентично с реальностью единичной вещи (реализм). Это вызвало в Средние века бурные споры ученых, завершившиеся победой номинализма.
68
Следующее определение того, что следует понимать под понятием «Зло», вытекает в основном из соответствующего текста «Католической энциклопедии», которая была опубликована в 1909 г. по разрешению тогдашнего архиепископа Нью-Йорка и ныне доступна в полной версии в Интернете по адресу www.newadvent/cathen. Здесь все неурядицы повседневной жизни действительно сводятся к существованию «принципа Зла», причем ссылка Дьявола на существование чувств в неживой природе выводится все-таки из иронического гротеска. К аналогичной оценке пришел также не особенно почитаемый католической церковью философ Бенедикт Спиноза. В своей вышедшей в 1677 г. «Этике» он приводит следующий постулат: «Осознание хорошего или плохого является ничем иным, как аффектом удовольствия или неудовольствия». И продолжает: «Хорошим или плохим мы называем то, что или способствует, или вредит поддержанию нашего бытия, т. е. то, что приумножает нашу способность действовать или уменьшает, поощряет ее или тормозит». Если же конкретный индивидуум вынужден принять за основу такое решение, то не следует удивляться тому, что в этом мире так много Зла. Представление о том, что человека необходимо принять под защиту от неблагоприятных капризов судьбы (на языке философии: от контингенции) находит широкое распространение и в светском (секуляризованном) мире. Если цель и задачу социального государства видеть не в том, чтобы генетические и социальные случайности определяли долю человека в плодах и тяготах общественной жизни, а чтобы такие неравенства уравновешивались бы справедливостью распределения, то это означает, что социальное государство имеет программу борьбы с контингенцией, можно сказать, программу борьбы со Злом в мире. И любая критика или попытка изменить социальную систему государства стали бы, таким образом, актом Зла, не политической, а метафизической акцией. В соответствии с этим протекает и большинство политических дебатов.