Лицо Иллаи вытянулось, а голос охрип.
— Какой опыт?
— Копать, — рассмеялась я, вспоминая, насколько глубокие ямы пришлось готовить для семян камнедеревьев.
Если с трактиром, заводом и мастерскими не выгорит, всегда могу устроиться могильщиком. Хотя нет, в клане принято разводить погребальные костры, так что мои услуги останутся невостребованными. А жаль! Такой бизнес-проект на корню загубили своими традициями.
Разговор сам собой сошёл на нет. Иллая задумалась о своём, а я продолжила наблюдать, как все суетятся из-за переезда. Сандра закончила отчитывать Динали, и к помощнице моей экономки подошёл Бесо с сундучком. Он хмурился, о чём-то спрашивая у своей возлюбленной. Я напряглась, ожидая скандала, но Динали звонко рассмеялась и засияла улыбкой. Удивительно светлая девочка!
— Пойду посмотрю, как там у них дела, — сказала я, обращаясь к свекрови и встала из-за столика.
— Отдохнула бы ты, девочка, — проворчала она. — Без тебя разберутся, куда что поставить.
Я не ответила. Да, разберутся. Но мне хотелось удостовериться, что ребята помирились окончательно, а издалека разглядеть их настроение было сложно.
— Лина Хельда, — продолжила улыбаться Динали. — Мы почти закончили. Чуть-чуть ещё подождите, пожалуйста, и мы накроем на стол. Нэди готовит что-то особенно вкусное. Говорит, что первая трапеза в новом доме должна запомниться надолго.
— У неё вся стряпня такая, что забыть невозможно, — хмыкнул Бесо и поставил сундучок на землю. — Мы сегодня завтракали с рабочими мастерских. Они ещё не запустились, но тоже уже переезжают на новое место. Скажу я вам, лина Хельда, избаловали нас в приюте вкусной едой в последнее время.
— “Мы взрослые, мы взрослые!” А как до вкусной еды дело доходит, так за один стол с малышами хочется, — сощурилась рыжая красавица. — Вот хотели наравне с воинами и рабочими жить, так и ешьте из одного с ними котла.
— Мы едим, — пожал плечами мой уже. наверное, бывший помощник. — Даже готовить будем. Там дежурных ставят, нас тоже в график внесли. Лина Хельда, я хотел кое-что обсудить с вами. Можно?
— Конечно, — согласилась я.
Динали пробормотала, что ей срочно нужно проверить, где Миса, и сбежала, оставив нас с Бесо наедине. Меня порадовало, что она не обиделась. Знала, что за разговор нас ждёт? Или просто решила не перечить своему “мужчине” при мне?
— Я должен извиниться за своё поведение, — уверенно начал будущий воин. — Было верхом глупости задирать лину Амелию, словно она не воспитательница, а обычная девчонка. И недостойно мужчины. Мне стыдно, что я так поступил.
— Ты обидел лину Амелию, прощения следует просить у неё. Но я рада, что ты осознал свою ошибку и решил её вовремя исправить. Это — достойно мужчины.
— Ага, — покаянно опустил он голову. — Перед линой Амелией я уже извинился, решил, что перед вами нужно тоже. И за барана на ритуале удачной охоты… Я проявил высокомерие, не объяснив, почему хочу пойти в шатёр. Ох, лина Хельда, язык сломаешь, пока выговоришь всё правильно. Магнус и такому учит, да. “Ты больше не босяк, так выражай свои мысли словами вместо кулаков”. Я учусь. Ребятам бросил помогать с мебелью. Тренируюсь утром и вечером, а днём сижу над книгами. Больше спрашиваю: “А это что такое?”, чем читаю. Руфус отвечал, пока в Трезд не уехал. Объяснял мне. Так вот про барана. Ритуал там важный. Для клана важный и для меня теперь тоже. Кажется, я нашёл своё место. Думал, оно в приюте и в трактире, но здесь нравится так, что я совсем другим становлюсь. Плечи расправляются, защищать хочется, — он запнулся, а потом всё-таки выговорил имя: — Динали. Быть частью клана, понимаете?
— Бесо, — простонала я.
Так боялась этого разговора, так не хотела его начинать. Думала, наверное, что воспитанник перебесится. Попробует тренировки с мечом, поймёт, как это тяжело и бросит. Забыла, какой он упёртый. Ведь именно за это изначально его и приметила — характер у Бесо был несгибаемый.
А потом я вспомнила себя в его возрасте. Давление отца. “Ты не справишься, Хельда, бизнес — мужское дело!” Его мотало от уверенности, что кровь Беринских даже в женщинах остаётся кровью Беринских, до абсолютного разочарования во мне лично. А я старалась ещё больше, лезла в самые дебри, чтобы доказать, на что способна. Но сейчас понимала, поддержи меня тогда несравненный Актур, научи он меня быть осторожнее, хитрее, я многих ошибок избежала бы.
И вот сейчас я была почти на месте родителя. Почти. Когда-то давно, будто целую жизнь назад, Бесо предложил быть для него не матерью, но старшей сестрой. Я согласилась. Старалась заботиться о нём и всей его семье. “Я понимаю, что ты ради бессалийских детей готова на всё,” — говорил Кеннет. Он был прав. Готова. А отпустить — готова? Ради того, чтобы мои воспитанники могли сами выбрать судьбу?