Алекстраза не отправилась в погоню. Она сложила крылья и спикировала к земле. Ее сердце бешено колотилось от страха, и Алекстраза трепетала вместе с ним, до смертельного ужаса боясь того, что обнаружит внизу.
Сумеречный Отец стоял на вершине одной из множества гор, возвышающихся на фоне неба Драконьего Погоста. Казалось, что он совершенно не чувствует холода. Ветер трепал его плащ с капюшоном, но человек твердо придерживал ткань на голове одной рукой. Другой он крепко ухватился за небольшую серебряную цепочку, сделанную из крошечных звеньев тонкой работы.
В тени, отбрасываемой капюшоном, виднелись его глаза, глубоко посаженные на грубом лице с седой бородой. Он с удовольствием наблюдал за битвой и с почти детской радостью изредка издавал раскатистые смешки, пытаясь вывести из себя Хранительницу Жизни.
Но тот взрыв, который так сильно ошеломил всех драконов, удивил и обескуражил и его тоже.
Рядом с высоким, крепко сложенным мужчиной стояла красивая молодая женщина. Длинные сине-черные волосы развевались на ветру, который заставлял ее бледные щеки розоветь. Тонкая цепочка, которую Сумеречный Отец держал в своей руке, заканчивалась на ее тонкой шее петлей, напоминавшей изящное ожерелье. Похоже, женщину холод тоже не беспокоил, хотя слезы замерзли у нее на лице. Впрочем, теперь она заулыбалась. Слезы треснули и упали на холодный камень под ее ногами.
Силуэт в капюшоне медленно повернулся к девушке.
– Как у тебя получилось с ними связаться? Как ты это сделала? Кто тебе помог?
Улыбка девушки стала еще шире.
– Твои последователи слишком преданны, чтобы помочь мне. Я не связывалась с ними. Но, похоже, что кто-то оказался умнее тебя… Сумеречный Отец, – она произнесла его титул не с уважением, как это делали его последователи, а с вызовом и презрением. – Твой план провалился.
Он сделал шаг в ее сторону, а затем неожиданно усмехнулся.
– Как же ты глупа. Всегда найдутся и другие пути. Мудрый человек никогда не ограничивается только одним планом.
Сумеречный Отец как бы невзначай покрепче сжал цепочку. Девушка ахнула, схватившись руками за горло. Цепочка извернулась, вспыхнула белым светом и начала обжигать ее. Почувствовав запах паленой плоти, человек улыбнулся, а затем так же буднично освободил ее от чар.
К сожалению, девушка не упала на колени, но она задыхалась и дрожала, и этого хватило, чтобы умилостивить его.
Они действительно потерпели неудачу. Причем огромную. Но то, что он сказал своей пленнице, было правдой. Мудрый человек никогда не ограничивается только одним планом. А Сумеречный Отец был очень мудрым.
Он еще не потерпел поражение.
Они были уничтожены.
Святилища. Вообще все. Уничтожены, словно их никогда и не было. Пять крошечных измерений, священные обители каждого рода, исчезли. А вместе со святилищами навсегда пропали бесценные сокровища, которые в них хранились: их дети. Тысячи жизней оказались загублены еще до того, как они смогли хотя бы вдохнуть воздух или размять свои крылья.
Алекстраза пошла вместе со стражами, но там не осталось ничего, что можно было бы исследовать. Каким-то образом сумеречные драконы смогли взорвать каждое святилище, не оставив после себя ничего, кроме следов той энергии, которую использовали для уничтожения. Драконы выяснят, как враги это сделали и даже зачем, но они займутся этим в другой день, когда их разум прояснится, а сердца немного успокоятся. А пока общая боль и утрата действительно объединила всех драконов.
Надежды не было, но в Алекстразе она все еще теплилась. Она всем сердцем, всей своей магией Хранительницы Жизни, всей своей безграничной любовью потянулась к тому, кто был для нее дороже всех. Она пыталась найти хотя бы его след. Связь между ними была настолько крепкой, что даже если бы его каким-то образом похитили, если бы он все еще был жив, она смогла бы его почувствовать. Раньше у нее всегда это получалось.
Кориалстраз?
Тишина.
Любимый мой?
Ничего.
Кориалстраз погиб, исчез вместе со святилищами, их яйцами и надеждой драконов на будущее.
Алекстраза, потрясенная до глубины души, присела на заснеженную землю. Рядом с ней стояла Торастраза, сенешаль правящего совета Драконьего союза. Она пыталась хоть как-то смягчить боль своей королевы, но произошло нечто настолько ужасное, настолько чудовищное, что ни о каком утешении не могло быть и речи. Причем долго. Возможно, навсегда.
Тариолстраз приблизился к Торастразе.
– Я могу с тобой поговорить?
Торастраза мягко уткнулась носом в Алекстразу.
– Я вернусь через минуту, – проговорила она.