Фокус был в том (и этого нам никто не объяснил), - что административно Париж начинается с так называемого Переферика, попросту говоря - кольцевой дороги, которая, видимо, когда-то как и Московская кольцевая, опоясывала город. Потом он разросся во все стороны, и "кольцо" осталось внутри (оно ненамного больше Садового в Москве), но тем не менее Парижем считается только сердцевина, хотя она лишь малая часть общего.
А мы никак не могли понять едем-едем по городу, а Парижа все нет и нет!
- Витя, внимание! - воскликнул вдруг Владимир - Через сто метров съезд на Переферик!
Точно! Теперь и я увидел, причем сразу все указатели, которых так не хватало нам для уверенности: "Порт де ля Шапелле", "Переферик" и, самое главное, "Париж" (!), оказались на положенном им месте.
- Теперь только бы съезд на Орли не прохлопать! - сказал я.
Тринадцать часов по среднеевропейскому времени. Мы уже сорок минут протискиваемся в толчее Переферика, который забит разномастным транспортом до предела. Поток то и депо разветвляется, а равноценные на первый взгляд магистрали уходят в разные стороны, вверх, вниз, завязываются узлом, поэтому лишь верхнее чутье, как у охотничьей собаки, выводило нас порой в нужном направлении. Стараемся ухватить для точной привязки любую зацепку - характерное скрещивание путепроводов справа и слева от нас, мосты, виадуки пешеходных переходов. Сложнее всего было в туннелях. Выныриваешь из-под земли и крутишь головой.
- Володя, - попытался я привлечь внимание, - ты чего замолчал? "Порт д'Итали" проехали. Видел?
- Видел! Погоди! Тут что-то не то нам нарисовали. - Он уткнулся в схему, потом уверенно сказал: - Раньше поворачивать надо, а не у "Порта д'Орлеан".
- Вижу указатель на аэропорт Орли! - сообщил Виктор.
- Нам еще рано, - успокоил Володя.
- Какой там рано! - заволновался я. - Это же наше направление!
Володя заколебался:
- Да, похоже, пора!
- Уже проехали, - бесстрастно констатировал Виктор.
- Как?!
- Не успею перестроиться.
Я готов был всех собак спустить на партнеров, хотя сам виноват был больше их.
- Не паникуйте, мужики! Володя показывал Виктору на следующий съезд. - Вон туда давай!
Виктор стал протискиваться вправо. Какое-то время это не удавалось, зато потом поток подхватил нас и вынес в том направлении, куда указывал Володя.
- Ты куда нас повел? - спросил я, ничего не понимая.
- Спокойно! Это то, что нужно, - прямо в Лиссабон!
По уверенности и самодовольству в голосе сразу стало понятно, что Володя "привязался", - секундой позже и я увидел нужное: Орлеан, Тур и Бордо были на этом направлении! Все, Париж мы проехали!
После бурной радости пришла усталость. Я увидел, как осунулись лица ребят. Думаю, моя физиономия выглядела не лучше.
При первой возможности (у турникетов на платную магистраль) за руль сел Володя, а я, как всегда, справа.
Кругом лежали желтые квадраты скошенных полей, изредка и лишь вдалеке виднелись маленькие города, поселки. В чистом осеннем небе ярко светило солнце.
Через два часа я заметил, что посадка у Володи стала тяжелой, взгляд одеревенел. Все ясно - надо срочно его менять.
- Витек! - толкнул я спящего сзади Виктора.- Давай перебирайся спать вперед, только тихо!
- А почему тихо? - удивленно спросил Виктор.
- Володю разбудишь. Видишь, как он пристроился за рулем кемарить. Даже газ не не сбрасывает!
- Я не сплю! - встрепенулся Володя.
- Конечно, не спишь - только глаза закатываются, - это ты так думаешь. Ладно, уж, останавливайся.
Спать я не хотел, несмотря на то, что и Володя, и Виктор сразу выключились. А это самое сложное - монотонная езда в сочетании с мерным в посапыванием приятелей. Усталость, правда, навалилась уже крепко. "Веселая ночка впереди!" - подумал я.
Через два часа небо заволокло серой вуалью, и опять зарядил дождь. Я все время шел на предельной скорости, и этому ничто не мешало. Позади остались Тур и Бордо. Набегала девятая сотня километров по Франции. Виктор проснулся и помогал мне следить за обстановкой. Мы уже знали, что полиция патрулирует в основном на мотоциклах и ездят они парами. Так что, как только на горизонте появлялись две черные точки, я убавлял скорость и приближался к ним очень аккуратно. Они, как правило, ехали не особо спеша - семьдесят - девяносто километров в час, поэтому, обогнав их, я еще какое-то время выдерживал сто сорок, уходил от патруля подальше с глаз долой, а потом уж давил на газ.
Был один случай, когда патруль сел на хвост, даже "взял в клещи" - один сзади, другой спереди. Я решил, что сейчас остановят, но обошлось.
До границы с Испанией оставалось километров семьдесят. Володя все еще посапывал сзади.
- Силен придавить наш третий, - усмехнулся Виктор.
- Да пусть спит! Ночка впереди, чувствую, аховая. Скажи лучше, как там с опозданием.
- Ты что! Какое опоздание! Ты за смену без малого четыреста накрутил, а средняя - я уж боюсь говорить, Андреич, а то сглазим еще.
- Так мы уже наверстали опоздание?
- Да-а! Двадцать минут в плюсе! Можно сбавлять темп.
- Рановато. Впереди ночь, горы, и неизвестно, еще сколько там потеряем. Прибавь к этому Мадрид. Если не встретят, то, думаю, часа полтора потеряем - там же объезда нет, придется через центр города ехать!
Виктор кивнул на дорогу и перебил мои расчеты:
- Андреич, готовься, конец платного этапа.
Мы подъехали к турникетам. Процедура очень простая: подъезжаешь к кассиру и прямо из машины даешь контрольную карту и деньги, несколько секунд расчета, и, взяв квитанцию для отчета, кати дальше. Обычно работает несколько пропускных створов и очереди никакой, а тут образовалась очередь - работал один проход.
Я пристроился в хвост очереди и вспомнил, что последнее время стал барахлить обмыв стекол. Пока есть возможность - надо посмотреть, что там творится под капотом.
Выскочил из машины, поднял капот и стал разбираться в ситуации. Оказывается, как я и думал, соскочила трубка, но хорошо еще, что жидкость омывателя не успела вылиться.
Поглащенный этим занятием, я поначалу не заметил полицейских. И, только услишав совсем рядом рокот моторов, увидел блюстителей на мотоциклах. Их, как всегда, оказалось двое. По злым выражениям лиц не составляло труда сообразить, что затевают они что-то недоброе.
Один из них подошел ко мне и разразился сердитой речью. Я, как говорит Володя, прикинулся шлангом, хотя сообразил, в чем промашка, - на скоростных дорогах категорически запрещается останавливаться, а тем более заниматься ремонтом. Улыбаясь, я показывал полицейскому на очередь, мол, все равно стоим! Но страж порядка разбушевался не на шутку. Он резко приказал закрыть капот и встать в сторону. Подошел второй полицейский и с ходу включился в перебранку. Собственно говоря, бранились они, а я только плечами пожимал и говорил, что не понимаю по-французски. Но этим их не пронять, и ребята распалили себя так, что чуть ли не за кобуру хватались. Ну, думаю, дело плохо.
- Витя, - кричу, - буди Вовку!
Виктор и так уже тряс изо всех сил нашего толмача, а я решил не злобить стражей и отогнал машину в сторону.
Остановились. Ничего не понимающий и еще не проснувшийся Володя дико озирался по сторонам, тер глаза, а полицейские уже на него навалились. Он от них боком-боком и за машину. Они его с двух сторон и ну права качать.
Я, как мог, растолковал Володе ситуацию, но видел, что его просыпающееся с трудом сознание никак не могло взять в толк происходящего. Он молчком, как от ос, отмахивался от полицейских и все норовил отскочить в сторону.
- Да скажи ты им, мать твою, хоть что-нибудь! - не выдержал я.
Тут Володю прорвало. Ну, наконец-то включился! Он, вначале заикаясь, потом все увереннее стал что-то втолковывать полицейским. По мере того как до них доходил смысл сказанного, они успокаивались, а Володя становился все увереннее и увереннее. Лица полицейских приняли недоуменный вид, а потом и вовсе случилось, казавось, невозможное - они заулыбались. Тут Володя открыл нам секрет.