В течение дня погода стремительно менялась, и к вечеру уже было плюс пять и лил дождь! Это сильно озадачило. "Прописывали" допы с учетом мороза и снега, а если во время гонки дождь ливанет? Стенограмма что есть, что ее нет. Но в общем-то это нас с Игорем устраивало больше всего. Получалось, что все в равных условиях. Чем погода хуже, тем нам лучше.
Вечером оказались на одном из последних допов. Он проходил по проселочной дороге, извивающейся среди полей. А если быть точным, то не среди, а над полями, так как насыпь поднимала ее метров на пять. Расстояния между поворотами довольно большие, и это позволяло держать скорость под сто сорок. Проехали пару раз по участку, и я взмок. Дело в том, что дорога была горбатой: от ее середины, где и проходил горб, к краям шли покатые спуски. Обочин и кюветов не было вовсе - сразу крутой отвал насыпи. Утренний снег, прихваченный тогда же морозцем, образовал корочку. Теперь ее поливал дождь, и покрытие стало скользким до умопомрачения - тронуться с места невозможно! Я уж не говорю про повороты, на прямых-то машину не удержать. Представьте себе - со скоростью сто сорок, по льду с водой, да еще на ухабах подлетаешь! Звереешь мгновенно. Только что не рычишь.
Кстати, зарубежные гонщики очень удивляются тому, что мы зимой без шипов ездим. "Это же самоубийство!" - говорят они. Мы, естественно, оберегая честь мундира, отвечаем, что на шипах и дурак сможет, а без шипов попробуй! Тут мастерство экстракласса требуется. "Послушайте, - как-то раз возразили коллеги с Запада, - а ваши парашютисты для повышения мастерства, случайно, без парашютов не прыгают?"
Резон, конечно, в этом есть, но я все равно люблю скользкую дорогу, если это вообще возможно. Поначалу она у меня никак не получалась - ну хоть умри. Тогда я придумал себе такую тренировку. Стал бегать бегом со скользких спусков, горок - что попадалась. Постепенно стало вырабатываться чувство контакта со льдом. Это трудно передать, но мне стал понятен какой-то главный закон, а самое важное, что он оказался, на мое счастье, универсальным.
Проехали горбатый доп последний раз, и остановились. Через пару минут к нам подкатили другие экипажи. Неожиданно для нас все повыскакивали из машин и загалдели:
- Ну вы, мужики, даете! Говорили, мотор не тянет, мотор не тянет, а сами прете так, что со старта только вас и видели. Пытались на хвосте удержаться, так чуть с насыпи не попадали. Идете как на шипах!
Слышать это было приятно (ох уж эти медные трубы!). Последний проход я действительно в боевом режиме делал. А мотор, как ни крути, дохлый попался.
Игорь сел за руль, я свое отработал, и, как всегда, тихонечко покатили в город. Минут десять молчим: я прихожу в нормальное состояние, а Игорь привыкает к дороге. Мысленно возвращаюсь к последнему проезду скоростного участка, непроизвольным комплиментам ребят и последней брошенной фразе: "Идете как на шипах!" Тут же вспомнился случай, который произошел с моим приятелем Степаном Васильевым. Он как раз местный, из Тольятти. Гонщик от Бога, чутье дороги необыкновенное.
- Антоныч, - решил я повеселить Игоря, - ты ведь Степу Васильева знаешь?
- Ну. Кстати, где он сейчас?
- То ли в Швеции, то ли в Финляндии. Все время забываю, где наши раньше участвуют под конец года. Так вот, послушай. В прошлом году, как раз в Финляндии, на зимнем ралли с ним забавная история случилась.
Приехали они туда, оттренировались, а "боевая" машина Степана должна была прийти на автовозе прямо к старту. Но, как это водится по нашему российскому разгильдяйству, не пришла. Наверное, бумажку какую-нибудь не успели оформить. Короче, стартовать Степе не на чем. Решают так. Коли ты без машины - будешь механиком. Бери, говорят, свой тренировочный автомобиль, сажай, с собой механика-финна, загружайся запчастями и шуруй. Получилось у них что-то вроде скоростной "технички". С учетом, что за рулем Степа, дали довольно плотное расписание перехватов. У нас ведь вечно нагрузят так нагрузят.
Степан Васильев. Способен ездить зимой без шипов быстрей чем с шипами. Но ездить с ним о-очень страшно.
Перед самым стартом садится к нему финн, толстый такой, и они отчаливают. Как Степа ездит, ты представляешь. А финн ни сном ни духом, конечно. Его никто не предупредил, что за рулем профи.
Степа потом мне рассказывал: "Проехали несколько поворотов, смотрю, финн потерял румянец и стал совсем серым. Наверное, съел чего-нибудь, думаю. Мне и невдомек, что он такой пугливый. Я был уверен, что его предупредили. А время нас поджимает. Я "притопил".
Антоныч, ты представляешь, что означает, когда Степа "притопил"!
- Да уж. Бедный финн!
-Тут Степа смотрит - финн затягивает ремни безопасности что есть силы, а взгляд, от дороги никак оторвать не может. Уставился как кролик на удава. А Степан эти места по тренировкам знал и сыплет себе во всю прыть.
Был там опасный поворот. Только он его прошел, финн залопотал что-то, схватил свою сумку, расстегнул. Ну, думает Степан, сейчас молоток достанет. Кто его знает?! А финн выхватил колбасу, погрыз-погрыз ее нервно - вроде успокоился. Тут опять поворот. Финн за колбасу. Потом, когда остановились у переезда, он выскочил из машины и ну колеса щупать. Степа никак понять не может, что он там потерял.
Поехали дальше. Финн по-прежнему с колбасой не расстается. Степан на нее поглядывает, может, предложит? А он, гад, и не думает. Ну ладно, решил Степан, сейчас ты у меня всю ее съешь. И как "притопит". Финн аж заурчал.
Наконец приехали они к месту первого перехвата. Еле-еле успели. Только остановились, финн опять шины лапает, а тут наш экипаж подкатывает. Сам знаешь, в эти минуты работы полно, финн же, как увидел, что эстонцы подъехали, сразу к ним. Потом Степе рассказали, что финн истерику закатил. Кричит, ненормального за руль посадили, я с ним дальше не поеду. А Степан все дела сделал, пока напарник его буйствовал, и спрашивает у ребят, чего это финн все время шины его гладит? Эстонцы перевели вопрос, а потом, услышав, что он им сказал, как заржут. Это он у тебя шипы ищет, говорят. Он глазам своим не верит, говорит, что без шипов так ездить невозможно, такого быть не может.
В общем, успокоили они финского механика, объяснили, кто есть кто и что у нас в стране все зимние гонки без шипов проводят. После этого механик так зауважал Степу, что даже колбасу в сумку спрятал.
Игорь, дослушав историю, так смеялся, что слезы выступили. Он вытирал их сразу двумя руками, а я в это время подумал, что хорошо бы и за руль взяться. И тут по ассоциации вспомнил еще одну историю. Опять со Степаном. Как только Игорь взялся за руль, я продолжил:
- Ты, Антоныч, зря смеешься. Я, кстати, это на собственной шкуре испытал. Так что того финна очень даже хорошо понимаю. Когда Степан вернулся из Финляндии, я как раз в Тольятти был и вечером собирался последним самолетом в Москву лететь. Степа и говорит мне: "Я отвезу тебя в аэропорт". Берет свою тренировочную машину, и где-то в половине девятого мы с ним отчаливаем. Аэропорт километрах в семидесяти. Темнотища, ветер дует, поземка с поля такая метет, что шоссе совсем не видно - как будто по снежной целине несемся. Степан как раз тогда про финна рассказывал. Весело так рассказывал - то руль отпустит и показывает, как бедняга колбасу уплетал, то - опять же двумя руками - как тот шины ощупывал. А на спидометре стрелка у ста восьмидесяти пляшет.
Чувствую, под поземкой ледок - машину все время туда-сюда подтаскивает. Степа, не прерывая рассказа, между делом подправляет ее, а газ и не думает сбрасывать. Честно признаться, хоть я Степу и знаю уже сто лет, и видел тогда, что он в прекрасной форме - машину просто отлично держал, а все равно неуютно.
Подъезжаем к повороту. Смотрим, гаишник голосует. Степа спрашивает меня: "Подвезем?" Подвезем, говорю, не без задней мысли - хоть уймется, может, потише поедет. Гаишник, кряхтя, пролез между дугами каркаса безопасности, потом спрашивает, что это за трубы у нас в машине. Причем вроде даже с претензией к нам. Ну, думаю, тупой попался! Неужели спортивных машин не видел? А Степа серьезно ему отвечает: "Это отопление салона, я сейчас включу". Гаишник молчит, видимо, кумекает. Так ничего и не сказал.