Оказывается, можно любить и ненавидеть одного и того же человека! Так рождается понимание неоднозначности вещей.
Поскольку Трамп мало говорит о своей матери и о ее присутствии в его жизни, трудно ждать от него оценок ее метода воспитания. При отношении Трампа к миру в целом, он не стал бы вслух критиковать свою мать, так как это говорило бы плохо о нем самом, чего он, естественно, старается избегать. (Это также сделало бы его уязвимым перед чужой критикой, а он очень не любит занимать оборонительную позицию.) С другой стороны, если бы мать осыпала своего среднего сына любовью и лаской, то он, без сомнения, предал бы этот факт огласке хотя бы для создания собственного позитивного образа.
Однако Мэри так же редко присутствует в рассказах сына, как и в мемуарах его современников о семейной жизни Трампов. Даже ее фотография в Овальном кабинете, которую он с опозданием добавил к портрету своего отца, как будто появилась там из чисто эстетических соображений логики и симметрии. Когда Трамп пишет о своей «очень традиционной» семье в книге «Искусство заключать сделки», он называет мать «превосходной домохозяйкой», что едва ли похоже на слова любящего сына. Далее он продолжает: «Это не означает, что она постоянно играла в бридж или разговаривала по телефону. У нее было пятеро детей, и помимо заботы о нас, она готовила еду, убиралась, стирала, штопала носки и занималась благотворительной работой в местной больнице». Опять-таки, ничто в этом портрете не указывает на любящую и поддерживающую личность в его жизни. (Кстати, действительно ли ей приходилось стирать, штопать носки или даже готовить еду при таком обилии слуг? Мы этого не узнаем, пока не заговорят близкие родственники: Марианна, Элизабет или Роберт.) И – разумеется, невольно – в описании Трампа звучит мысль, что «безупречные домохозяйки» не имеют никакой власти. Возможно, это объясняет, почему много лет спустя его роман с Марлой Мэплз совпал с началом предпринимательской деятельности Иванки в гостиничном бизнесе.
Вот самый подробный и красноречивый эпизод рассуждений Трампа о своей матери.
«Оглядываясь назад, я понимаю, что частично унаследовал свое чувство артистизма и умение показать себя от моей матери, – пишет он. – Она всегда была склонна к драматизму и импозантности». Драматизм, умение показать себя и импозантность вряд ли можно рассматривать как признаки материнской любви и внимания в воспоминаниях сына. Когда ребенок жаждет любви, он часто имитирует поведение отстраненного отца или мать в качестве способа удержать родителя рядом. Это помогает росту и развитию, без которого внутренний мир ребенка был бы еще более пустым и унылым. В то же время он может – и я полагаю, это происходит на самом деле – отождествлять себя с качеством, которым его мать действительно обладала, то есть с ее отчужденностью. Иногда Трамп выглядит удивительно отстраненным, чередуя активное общение с интервьюерами с почти полной отрешенностью. Отождествление с родителем, который причиняет травму, – механизм, защищающий от его осуждения. Думаю, Дональд поочередно отождествляет себя с самыми неприятными качествами своих родителей: материнской отрешенностью и тираническими требованиями отца. Так или иначе продолжение его рассказа подтверждает влияние, оказанное на него: «Я до сих пор помню, как моя мать, шотландка по происхождению, весь день неподвижно сидела перед телевизором и наблюдала за коронацией королевы Елизаветы. Она была зачарована пышностью и великолепием происходящего, самой идеей королевской власти и гламурности. Я также помню, как мой отец нетерпеливо расхаживал вокруг и говорил ей: «Ради всего святого, Мэри! Выключи телевизор, с меня хватит. Это всего лишь шайка виртуозных мошенников». Но мать даже не смотрела на него. В этом смысле они были полной противоположностью. Моя мать любила пышность и великолепие, в то время как отец был очень приземленным человеком и превыше всего ценил эффективность и компетентность». При этом Дональд косвенно признает, что его отец умел распознавать «виртуозных мошенников» и не находил их особенно приятными или достойными подражания.
Этот рассказ замечателен своей конкретностью, которая редко встречается в детских воспоминаниях Трампа о матери. Он дополняет представление о Мэри Трамп как о рассеянной и поглощенной собой женщине, для которой «пышность и великолепие» происходящего на экране телевизора гораздо важнее, чем внимание к членам семьи. Более того этот эпизод появляется в разных описаниях Трампа, демонстрируя его значение для молодого Дональда. В одном из них мать даже сравнивает его апартаменты в «Трамп Тауэр» с Версалем, а отец говорит об отвратительной природе обмана, который стоит за этой иллюзией. Высказывания родителей одновременно подтверждают и осуждают роль мошенника-виртуоза, которую играет их сын, – он никогда не сможет обеспечить матери ту пышность и великолепие, к которому она стремилась.