— Э-э-э... Ну... Вообще-то нет... — признался Пархоменко.
— А эта шумопеленгаторная станция, — Хрущёв к разговору подготовился хорошо, и теперь буквально пил кровь из командующего флотом, — эта станция, что, может засечь подводного диверсанта?
— Вообще-то вряд ли, — признался командующий. — Станция старая, 1942 года. Она и подводную лодку-то слышит только на средних ходах, больше 6-8 узлов. И станция и заграждения рассчитаны на торпедную атаку по кораблям от входа в гавань.
— То есть, если боевые пловцы с современным снаряжением захотят проникнуть в бухту, они смогут сделать это скрытно? — Хрущёв, можно сказать, нокаутировал адмирала и теперь нещадно добивал его вопросами.
— Это возможно, — признал Пархоменко.
— Та-а-ак... — тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнёс Первый секретарь ЦК.
Адмиралы Кузнецов и Горшков за его спиной уже недвусмысленно показывали Пархоменко кулаки.
— А после войны бухту тралили? — спросил Хрущёв. — Я слышал, ту немцы много магнитных мин накидали. Их все выловили?
— Так точно, — ответил Пархоменко.
(Минная опасность в Севастопольской бухте нами считалась ликвидированной, так как траление было произведено по установленным нормам с четверным превышением кратности траления (72-кратно вместо 18).)
— А дно в бухте какое?
— Ил. Слой довольно толстый. Потому и дноуглубительные работы проводим.
— А если мина за 12 лет успела погрузиться в ил, разве вы её тралом зацепить сможете? — Хрущёв впился в адмирала, как доильный аппарат из анекдота ("Пока 20 литров не выдоит — не отпустит")
— Ну... теоретически такая возможность есть...
— Товарищи адмиралы, а покажите мне ваш флагман, — вдруг, неожиданно сменив тему разговора, попросил Хрущёв.
Пархоменко, едва не перекрестившись на радостях, что Первый секретарь перестал его расспрашивать, приказал рулевому править к линкору "Новороссийск".
Через несколько минут катер ошвартовался у трапа, и делегация высокого начальства поднялась на корабль.
У трапа их встречал командир линкора, капитан 1 ранга Александр Павлович Кухта. Он уже было собрался в отпуск с 16 октября, и визит руководства энтузиазма ему не прибавил.
Сопровождаемые командиром корабля, выступающим в роли гида, руководители страны и адмиралы отправились на экскурсию по линкору, обходя его по верхней палубе от трапа к носу.
Дойдя до носовых башен главного калибра, Хрущёв вдруг спросил:
— Александр Павлович, мне вот рассказывали, что корабль делится водонепроницаемыми переборками на отсеки, на случай затопления. Это правда?
— Так точно, Никита Сергеич! — ответил командир.
— И эти самые переборки идут через весь корабль сверху донизу?
— Вообще-то нет, — ответил Кухта. — На "Новороссийске" 20 водонепроницаемых переборок, они идут от днища до главной броневой палубы. Она проходит примерно в середине корпуса. И до неё доходят только 14 переборок из 20. К тому же "Новороссийск" — корабль трофейный, строили его итальянцы, они пытались добиться максимальной скорости хода... В общем, облегчали конструкцию как могли. Переборки делали из алюминия толщиной 3 миллиметра. На наших линкорах переборки стальные, 10 миллиметров толщиной.
— А в носу у вас какие помещения находятся? — Хрущёв, казалось, бессистемно перепрыгивал с одной темы на другую.
— Ну, под башнями погреба боезапаса, дальше в нос — матросские кубрики, отсеки хранения якорь-цепи, кладовые, приводы шпилей...
— А можно кубрики посмотреть? — спросил Хрущёв. — Хочу взглянуть, какие у вас условия содержания матросов.
Гости спустились в нижние помещения, с интересом осматривая кубрики личного состава.
— А под кубриками что? — спросил Хрущёв.
— Там трюмы, Никита Сергеич. Ничего интересного и довольно грязно, — честно ответил командир корабля.
— А давайте взглянем, — попросил Хрущёв. — Я на больших кораблях иностранной постройки ни разу ещё не бывал. Тут у вас так интересно...
— Там тесно, неудобно... И грязно.
— И всё-таки?
— Ну... Воля ваша, Никита Сергеич. Только переоденьтесь в робу.
Принесли флотские спецовки и фонари. Хрущёв и Кухта переоделись. Упитанный Никита Сергеевич с трудом протиснулся в люк. Сопровождающие лица остались в кубрике, гадая, что понадобилось в трюме линкора Первому секретарю ЦК.