— Хорошо, — улыбнулась секретарша. — Я запишу вас как Карла… э–э… Карла Крухеля.
— Мне не нравится эта фамилия, — покачал головой полицейский.
— Хм… — секретарша почесала ручкой переносицу. — Карл Гессе?
— Нет, умоляю, только не это! — покачал головой шпик.
— Карл Бауэр?
— Как–то очень уж непритязательно, — отозвался полицейский.
— Карл Венцель?
— Венцель — это моя фамилия, — встрепенулся Йон Венцель.
— Ах да, простите, — спохватилась секретарша.
— Карл Гутенштофф, — сказал вдруг широкоплечий господин рядом.
— Гутенштофф? — повернулся к нему шпик. — Хм… Гутенштофф… Пожалуй, а почему бы и нет.
— Карл Гутенштофф, — довольно кивнула секретарша, занося фамилию в журнал посетителей.
Наступила тягучая тишина. Слышно было только пощёлкивание клавиш под ловкими пальцами секретарши, звон мухи, бьющейся в окно, да сопение задремавшего бородатого господина.
Так прошло не меньше часа, а может быть, и больше. Йон Венцель заметил, что ещё двое господ и одна дама погрузились в сон. И даже секретарша, как ему показалось, нажимает клавиши с закрытыми глазами. Он перевёл взгляд на полицейского и с удовлетворением заметил, что тот тоже усиленно борется со сном. «Если он сейчас уснёт, можно будет потихоньку улизнуть», — подумал Венцель.
Но шпик не уснул.
— Да что же это такое! — внезапно и сердито произнёс он. — Можно подумать, у нас нет других дел, кроме как сидеть здесь и ждать!
Секретарша встрепенулась, зашикала, кивая на спящих.
— Тише, — прошептала она. — Будьте любезны не шуметь.
— Не буду, — заупрямился полицейский, поглядывая на Венцеля, словно ища у него поддержки. — Что же это такое?! Рабочий день скоро закончится, а ещё ни одного человека не приняли!
— В самом деле, — поддержал его Йон Венцель. — Я ехал в Штрабах двое суток ради этой встречи.
Приободрённый поддержкой шпик порывисто поднялся, подошёл к массивной, обитой дермантином двери в кабинет господина Штахельберга, резко распахнул её. Секретарша подскочила, замахала руками. Проснулся господин с бородой. Остальные спящие продолжали спать.
Шпик заглянул в кабинет. Потом повернулся к подбежавшей секретарше, удивлённо поднял брови.
— Там никого нет, — сказал он.
Венцель поднялся, подошёл, заглянул через плечо секретарши, которая пыталась оттеснить полицейского. Просторный кабинет был действительно пуст.
— Как же так? — произнёс он.
Секретарше наконец удалось отодвинуть полицейского и закрыть дверь.
— Ведите себя прилично, — сурово сказала она. — У господина Штахельберга очень ответственный пост, а вы… Пожалуйста, не мешайте господину Штахельбергу работать.
— Но там никого нет, — сказал Венцель.
— Да! — подхватил шпик. — Ни–ко–го!
— Вероятно, господин Штахельберг спустился в ресторан. Обычно в это время он обедает.
— Но из кабинета никто не выходил, — возразил Венцель.
— Никто, — подтвердил полицейский.
— А мне кажется, я видел господина Штахельберга, — неожиданно вставил бородатый господин. Кто–то из присутствующих поддакнул.
— Это вы его во сне видели, — не удержался Йон Венцель от едкого замечания. — Говорю вам, из кабинета никто не выходил.
— Там есть другая дверь, — сказала секретарша. — Господин Штахельберг всегда пользуется ею, когда хочет сходить на обед. Чтобы лишний раз не тревожить посетителей, которые могут спать. Прошу вас, сядьте на свои места, приём скоро начнётся. Господин Гутенштофф… господин Венцель… прошу вас.
Шпик с недовольным видом вернулся в своё кресло. Венцелю ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Самым неприятным было то, что за тревогами и перипетиями этого дня Йон Венцель, кажется, совсем забыл, зачем он здесь. То есть, он помнил, что должен встретиться с господином Штахельбергом по делу чрезвычайной важности, но по какому именно — не мог вспомнить при всём старании. Он принялся перебирать в памяти события предыдущих дней, пытаясь найти ниточку, которая привела бы его к цели посещения, но что–то важное постоянно ускользало от его внимания. Вспомнить не удавалось.
— Приём окончен, — разбудил его голос секретарши.
Он встрепенулся, обвёл взглядом помещение. Нет, все оставались на своих местах, ни один человек не покинул своего кресла. В том числе и шпик, который тоже протирал заспанные глаза.
— Приём окончен, господа, — повторила секретарша. — Кто не успел попасть к господину Штахельбергу сегодня, тот завтра пройдёт вне очереди. Постарайтесь прийти пораньше.
Посетители молча поднимались с кресел, тянулись на выход. Венцель не торопился, он ждал, что нервы полицейского не выдержат и он последует за остальными. Но тот хоть и встревожился, кажется, однако упрямо оставался в своём кресле, не сводя с Венцеля выжидающего взгляда.