— Я прихватил карты, — небрежно бросил господин, сидящий слева. — Не угодно ли партию в белот?
— Не сейчас, чуть погодя, — отозвался Зритель и принялся озирать зал, в котором стало к тому времени довольно душно, суетно и шумно.
На приставном сиденье в конце ряда Зритель увидел дальнего знакомого и уже было совсем собрался махнуть ему, но в последний момент подумал, что знакомец может напроситься к нему на колени, и не стал привлекать его внимание.
Между тем, стоявшему в проходе рядом со Зрителем низкому господину, почти карлику, было ничего не видно за спинами толпящихся впереди. Другой господин, рыжий, с добродушным веснушчатым лицом, некоторое время смотрел на его подпрыгивания в попытке что–нибудь увидеть через чужие плечи, а потом улыбнулся и предложил:
— Хотите ко мне на закорки?
— С удовольствием, — отозвался карлик не без стеснения.
Рыжий господин присел, и недоросток резво взобрался ему на плечи. Устроившись на шее доброго господина поудобней, он немедленно принялся аплодировать. При этом он так тесно сжимал ноги, стараясь получше держаться на плечах своего возницы, что тот побледнел. Через минуту бледность его стала столь всепоглощающей, что даже веснушек на лице было не рассмотреть. Тем не менее, он, кажется, был очень доволен детской радостью сидящего на его плечах недомерка и стоически выдерживал недостаток кислорода, улыбаясь до самого конца, пока не потерял сознание от удушья.
Никто, кроме Зрителя, кажется, не обратил внимания на эту сцену. Карлик наверняка больно ударился при падении, тем не менее, у него хватило такта не обидеться на рыжего господина и даже принести ему свои извинения. Однако, Зритель почему–то был уверен, что в душе карлик думает о своём вознице плохо, полагая, что тот специально упал, чтобы выставить на посмешище малый рост своего седока.
Где–то в партере громко засмеялись. Карлик с негодованием повернулся туда (подтверждая подозрения Зрителя), но оказалось, что смеются там совсем другому — это солидный господин в котелке с серьёзным видом рассказывал анекдот.
На галёрке какой–то еврейчик заиграл на скрипке, поставив перед собой шляпу. Ему хорошо подавали.
Стоячие места, окружавшие сцену, то и дело пытались сорвать концерт неуместными шутками: кто–нибудь из них выходил в центр сцены, к фортепиано, и нажимал клавишу. А то и начинал изображать из себя этакого пылкого маэстро: потряхивая головой, со всей силы ударял пальцами по клавишам и закатывал глаза, как бы в экстазе. Эти выходки поначалу неизменно вызывали смех и аплодисменты в зале, но вскоре они перестали забавлять, и на них уже не обращали внимания, так что шутники выглядели расстроенными холодностью публики и принимались бить по клавишам изо всех сил, умоляюще поглядывая в зал. После того, как один оскорблённо удалялся, его сменял другой, полагая, видимо, что у него получится лучше. Так продолжалось до тех пор, пока не явился сердитый распорядитель и не расставил всех по местам, согласно купленным билетам.
Устав наблюдать общество, Зритель повернулся к соседу, уже было согласившись на партию в карты, но его постигло разочарование: откинув голову на спинку кресла, сосед спал. Котелок сполз с его головы и грозил вот–вот упасть на пол, а в углу полуоткрытого рта собралась слюна. Зритель подумал сначала, не разбудить ли спящего, но потом пожал плечами и отвернулся, пытаясь сделать вид, что не очень расстроен. Он даже улыбнулся господину в следующем ряду, который громко разговаривал по телефону, поглядывая на Зрителя. В глазах этого человека Зрителю почудилась насмешка, поэтому он некоторое время беспокойно ёрзал на коленях худощавого господина, а потом наклонился вперёд и сказал:
— Не думайте, что мне хотелось играть в карты. Я не люблю белот.
— Вот как?! — обиженно воскликнул проснувшийся сосед (а может быть, он и не спал, а только притворялся спящим, чтобы подловить Зрителя?). — Так зачем же вы морочили мне голову?
— Простите, — смутился Зритель. — Я просто забыл, что совершенно не умею играть в белот.
— Хм… — сосед саркастически осмотрел Зрителя, поправляя котелок. — Почему бы вам сразу не признаться и не отнимать чужого времени! — раздражённо добавил он, поднимаясь и направляясь к выходу.
На освободившееся место тут же устремился карлик.
Дойдя до выхода, сосед Зрителя остановился и некоторое время укоризненно смотрел на него. Быть может, он надеялся, что Зритель одумается и позовёт его обратно.
В эту минуту по залу прошло оживление, все взгляды устремились на сцену. Видимо, появился Маэстро. Это спасло Зрителя от необходимости как–то реагировать на бывшего соседа — он принялся с интересом смотреть вперёд и даже привстал.