— Мне надо будет симку купить московскую и подключиться, не знаю,
где это сделать.
— Лысый тебе поможет. Да, Лысый?
— Да, Кучерявый.
— Что ж, «у тебя, у курносой, маршрут один — по Неглинной налево,
ресторан «Берлин» _ 5.
— Вообще-то «Гоголь» и по Столешникову, или я что-то путаю?
Мышка надувает губки, испытующе глядя мне в глаза.
— Ничего ты не путаешь, умница моя. Просто песня такая…
Вот, как в песне поётся…
***
Я догоняю её на выходе из вестибюля, и сразу три сочных взрыва
озаряют моё сознание. Золотое осеннее солнце, раскалившее
докрасна зависшую в воздухе пыль. Бурлящая зелень её глаз,
возмутившая покой моего омута. И ослепляющая белизна её кожи,
застудившей мне кончики пальцев античным мрамором.
— Вас, вероятно, зовут Алиса? — во внезапной догадке предполагаю я,
совершенно забыв о шарфе.
— Олеся, а почему вы спрашиваете?
— Что ж, тоже вполне себе сказочное имя, Купринское. Впрочем, вы обронили шарф.
Девушка из сказки любезно принимает мой дар и благоволит проводить
её до работы. Опять безнадёжно опоздал.
***
Кабак — место особое. А «Гоголь» — это кабак. А в особый кабак
нельзя идти в спешке. Нужно фланировать по мостовой старого
центра, как и полагает захудалому снобу-джентри. Я иду неспешно.
Со значением ставя шаг. Порхая беззаботным взглядом
воскресного вечера по разнотропным прохожим. Иные смело могут
называться гуляющими, к другим больше подходит обидное английское
слово pedestrians _ 6. Направляясь от ЦУМа к Столешникову, я
выбираю левую сторону. Иду под сенью арок, ощущая себя римским
гражданином. Потом сворачиваю на тернистый путь энейского
героя и петляю меж колонн, играя в пятнашки с Эросом.
Мужчина, который не теряется рядом с колонной — выигрывает в глазах
женщины. Впрочем, до женщин мне как до… Столешникова, 11.
***
Мы мило щебечем о сказочных именах, совпадениях и судьбоносном
метро. Я бултыхаюсь, как младенец в её зелёных озёрах, а они
постреливают на часы. Нет, я конечно самонадеянный мужлан, но с
десятой попытки намёки игнорировать перестаю — человеку всё
ж таки деньги платят за его время, не то, что некоторым. Мы
меняемся телефончиками на всякий пожарный. Пожарный в моём
понимании — это когда пожар в душе. Окрылённый внезапной
муткой, бегу обратно на Зубовский, не замечая ульяновских
гоп-ментов, страждущих минутной премии. Набиваю походя смску на
новый номер с предложением кофе и чая — вопреки известной
поговорке. В ответ получаю извещение о безвозвратной замужнести
Олеси. Нда, шарфы теперь не в цене.
***
Под арочкой входа в уютный двор «Гоголя» стоит неуютный амбал. Да
ему и самому неуютно оттого, что он в стиляжном белом костюме
при бабочке и вынужден блюсти на лице идеальную белозубую
улыбку. Не говоря уже о нетрадиционном применении его мышечной
массы — амбал обязан ставить ультрафиолетовые печати на
запястья посетителей, заодно взимая законную плату. И если за
Медведевские сбережения я спокоен — на вид дядя близок к
швейцарскому сейфу, то за сохранность своего запястья имею
полное право опасаться — сплющит и не заметит. На удивление, у
амбала оказываются чуткие руки, что косвенно подтверждает мои
подозрения о метросексуалии в среде качков. Страшные
снаружи, но добрые внутри.
***
Понимаю, что недаром бульвар Зубовским зовётся. Я реактивно шагаю
вперёд, фильтрую любые препятствия на пути выше уровня пояса.
И совершенно зря. Низменный мир обитых многими ногами
порогов шустро подсовывает мне свою свинью, о которую я тут же
спотыкаюсь и падаю, проехав на колене пару сантиметров. Этого
ничтожества хватает, чтобы начисто стереть внешний слой моего
камуфляжа. Ехидные работники книжного магазина на букву
«Б», где только и удаётся мне купить писателя на ту же букву,
видно получают процент с проданной обуви магазина на букву
«Ж», где я, слава богу, ничего ещё не искал. Платят им за
коврики для ног, являющиеся большой пластмассовой тёркой для
моркови. В отличие от моркови, мои ноги защищены, потому я
направляюсь дальше, к вывеске с большим шаром цвета детской
неожиданности _ 7. Однако, завернув.
***
Компания собралась изрядная, благо запасливый Медведев уже занял
столик. Да не просто занял, а двумя очаровательными барышнями,