– А вот песня «Мост смерти», знаешь её? Правда, что там о парне, который пошел искать смысл жизни, но встретил колдуна, сошел с ума и умер?
– Не совсем…
Фил обернулся, ища взглядом Пашу, но тот уже куда-то исчез.
А день продолжился стандартным: «хладокомбинат – погрузка – объезд торговых точек с перекусом где-то по дороге» и так далее, и тому подобное. Ничего интересного.
И лишь заворачивая к себе во двор, где он собирался поставить машину до вечера на прикол, Фил вдруг увидел куда-то бегущего с крайне озабоченным видом Шурика.
«Что это с ним?»
– О, Филя! Как ты кстати! Подкинешь меня, а?
– Куда? – удивился Фил, посмотрев машинально вверх.
– Как это – куда? В ментовку! Андрюху арестовали!
Андрей, который был одноклассником Шурика, сильно увлекался историей Великой Отечественной войны и по этому поводу держал дома неисчислимое количество артефактов, собранных им лично по местам боёв, либо выменянных на толкучках. На виду лежало всё безопасное, типа проржавевших касок или солдатских котелков, хотя, по общему убеждению, где-то были вещи и посерьезнее.
– За что?
– За пулемет! Он его в метро вез, там его и повязали!
Такого Фил не ожидал. Да, бывало, Андрей ездил на встречи реконструкторов с огромным двуручным мечом по имени «Писистрат» в честь афинского тирана, но сочетание понятий «метро» и «пулемет» было слишком даже для него.
– У него дома обыск был, но мы с его братом успели все унести! – объяснял Шурик, пока они мчались в 37-е отделение милиции на Динамовской улице.
Чем они могли помочь другу, не знал в тот момент ни тот ни другой, но лишним свое присутствие они не считали, ибо мало ли как там дело обернется.
Остановившись у хорошо знакомого всем мальчишкам здания, оба взбежали по лестнице наверх, и пошли по коридору от двери к двери, прислушиваясь к доносившимся оттуда звукам.
– Здесь! – сказал вдруг Шурик и заулыбался.
А через мгновение улыбнулся и Фил, услышав доносящийся оттуда спор.
– Пулемёт отдайте! – слышался спокойный Андрюхин бас.
– Прикалываешься? Радуйся, что тебя вообще не посадили!
– За что? За массогабаритный макет? Давно ли они незаконными стали? Эксперт вам что сказал?
– Да, сказал. Сегодня ствол рассверлен, а завтра – нет. И гранаты эти…
– Оболочка одна.
–Так ее можно серой от спичек набить и в правительство кинуть, ты это понимаешь?
– Да вы всем отделением эти спички строгать будете, и то ни черта не выйдет! А еще к каждой трубе по милиционеру приставьте, да еще и по чекисту для комплектности – вдруг кто-то додумается серой набить?
– В общем, всё уже решено – твой пулемет мы конфискуем для музея на Петровке.
– Частного, небось? На даче у генерала стоять будет?
– Ну, ты и нахал!
Голоса в кабинете загомонили одновременно, затем дверь распахнулась и оттуда вышел, хотя – скорее был вытолкнут, крайне недовольный Андрей. Коротко стриженые волосы стояли дыбом, борода воинственно торчала вперед, для хрестоматийного образа разъяренного Карабаса-Барабаса не хватало только цилиндра на голове.
– Так и не отдали! – возмущенно сообщил он уставившимся на него друзьям.
– Тебя выпустили, что ли? – удивился Шурик.
– А что мне там делать? И без того полдня в цугундере просидел!
– Во как. А мы-то уже собирались узнавать, куда тебе передачки носить.
Но Андрей лишь поморщился, махнул рукой и потопал вниз. Потеря пулемета его явно расстроила.
– Что за пулемет-то? – спросил Фил, когда они выехали на Воронцовскую.
– Максим. Отлично сохранившийся, между прочим.
– На каждый вопрос есть четкий ответ – у нас есть «максим», а у них его нет, – процитировал Шурик английского классика.
– Теперь это именно у нас его нет…
– А что ты его в метро-то потащил? – поинтересовался Фил.
– А я тебе звонил! Только ты уже уехал к тому времени, наверное.
– Гм…
Фил вспомнил, что когда запирал дверь квартиры, вроде бы слышал телефонный звонок. Но отпирать обратно уже не стал. Знать бы, чем решения твои обернутся…
– Зачем он тебе вообще понадобился?
– Ты чего, он такой классный был. Берешься за его ручки… Ты сам-то пулемет в руках держал?
– Держал… – буркнул Фил.
«Пыльная дорога, уходящая от перевала вниз. Горы понемногу отступают назад, выпустив сильно поредевшую колонну российской армии. Вертушки уже улетели, выполнив свою задачу. Он сидит на броне уцелевшего бэтээра, так и не выпустив пулемета из рук. Именно тогда некурящий до этого Фил и принял предложенную сержантом сигарету. И нагнулся, чтобы прикурить от спрятанного в ладонях от ветра огонька одноразовой зажигалки. Он в тот момент не понял, что произошло, лишь дрогнули руки, и огонек исчез. И только распрямившись, он увидел, как медленно начинает сползать вниз сержант с черно-красным пятном на лбу, которого не было еще всего один миг назад. Фил вскинул пулемет, но стрелять было не в кого. Откуда прилетела пуля, так никто и не понял…»