-Мне нужно найти человека. Предположительно - он ваш клиент...
Вашего подотдела. По крайней мере так выглядит... Длинные волосы, усы, борода, очки, небрежная одежда...
Майор невольно покосился на старлея Егорова, тот перехватил взгляд посетителя, усмехнулся и ловко сплюнув в стоящую в углу кабинета урну, щелкнул чем-то в компьютере. Из колонок по прежнему кто-то тихо шептал-рычал по-английски.
-Ясно. Имя клиента?
-Вячеслав...
На экране монитора появился каком-то список, а в углу запульсировало в рамке - пятьдесят два.
-Ни хера себе, только в Москве и области среди волосатых ублюдков пятьдесят два Славки! -
старлей удивленно уставился на экран, как будто впервые видел данный список.
-Да... Можно написать диссертацию - «Влияние имени Вячеслав на индивидуума в контексте склонности...» и так далее. Сколько лет?
-Тридцать... Тридцать с небольшим...
Число в углу монитора уменьшилось до тридцати шести.
-Борода, усы, -
число упало до тридцати двух.
-Очки, -
бормотал гений по подсказке Сергея Сергеевича, а его пальцы так и порхали по клавишам, как у вдохновленного пианиста. Число было уже двадцать шесть.
-Ну еще давай, давай майор приметы, характер, чем колется, как трахается, что любит, все давай майор, все!..
-Рост примерно сто семьдесят - сто семьдесят пять сантиметров... Двенадцать.
-Возможно пишет прозу, -
неуверенно произнес Сергей Сергеевич, но ура! число скакануло и застыло на шести...
-Еще давай, -
старлей Егоров лихорадочно обличал губы и покосился на майора.
-Все...
-Херово, но не страшно, шесть не пятьдесят два.
Загудело и откуда-то из потрохов компьютера полезла полоса бумаги.
Егоров небрежно оторвал ее и швырнул Сергею Сергеевичу.
-Держи. Фото, адреса, адреса друзей, где бывает, с кем спит, с кем пьет и так далее. Они суки все тут у меня! - и треснул кулаком по, монитору. По экрану поползли цветные полосы.
-И если среди этих шести твоего Славки нет - приходи снова... Что-нибудь придумаем еще. Привет тете!
-Привет...
Сергей Сергеевич выбрался из вонючей комнатушки и спустился па узкой железной лестнице. Ну что же, придется катить к товарищу Воронину, тем более время еще рабочее, возможно он на месте, а позвонишь гаду и сбежит... Конечно на месте, бабки кует.
-Его здесь нет. Сергей Сергеевич почти подпрыгнул на мягком шведском стуле.
-Как...как это нет?..
-Нет и все. У меня отличная зрительная память. Он совсем другой, чем эти.
Сергей Сергеевич проклял товарища Воронина, старшего лейтенанта-техника Егорова, хиппов и самого себя. Мысленно...
6.
А)
Привольно раскинувшись или похабно развалившись, от полярного безмолвья до знойного Дальнего и Верного, от чахоточно-промозглого Петербурга до тоскливо-трахомистой Камчатки, белый морозным пятном лежала Российская Империя. Матерь славянских народов, жандарм Европы, тюрьма народов... Сверху на нее падал белый пушистый снег. Укрывая грязь и блеск, нищету и богатство, белой шубой. Или белым саваном. Кому что больше нравится, кому что ближе к душе. Или не имеющим души господам материалистам, произошедшим от мистера Дарвина, к чему-нибудь другому.
Уже отгремели фейерверки и хлопки шампанского, уже отгорели свечи, лучины, керосиновые лампы и лампы г. Яблочкина, погасли газовые фонари на улицах российских городов. Там, где они есть. И пришло новое хмурое утро. Такое же как вчера, позавчера и такое же, какое придет завтра. Одно только отличие было этого хмурого заснеженного утра от длинной череды таких же хмурых утр, заметно или незаметно промелькнувших над Российской Империей за все время ее существования.
Это утро пришло вослед за ночью... Эка невидаль! Но ночь эта разделила не только два разных дня, ночь эта разделила два века... Разделила, оставив 19 там, во вчерашнем вечере, а утром уже был 20... А такое случается лишь раз во сто лет.
Российская Империя спала, накрывшись снежным одеялом, после веселой, разгульной ночи, которая разделила века - грубо-утонченный, кроваво-свободный 19 от неизвестно пока какого, но уже дающего много поводов для раздумий 20...
Кружился снег, затейливым узором украшая, что мог украсить, ложился толстым слоем на все, что имелось в Российской Империи. Перечислять не будем. Скажем кратко - хоть и раздирали Империю социальные, экономические, политические, этнические, религиозные, территориальные, классовые, имущественные и прочие противоречия, но белый снег укрыл и их... Покрывалом. Хотя бы на время, до весны. Российская Империя спала...
Б)
Не спал Игнац Хрдличка, аптекарь и чех, уроженец далекой Праги.
Не спал, сидел на кровати, жесткой и неудобной, и морщился. Попробуй усни, когда весь небольшой уездный городок пьянствовал, бесчинствовал, блевал, дрался, орал жуткими голосами под окнами его номера всю ночь... Игнац с тоскою и любовью вспоминал уютную пивную на улице такой далекой Праги, где он жил, клубы дыма табачного, белая шапка пены на темном пиве в глинянной кружке, и степенная длинная беседа, со всем уважением беседующих друг к другу... А тут... К тому же пучило живот от непривычной пищи, которой он вчера поужинал у себя в номере. Пища из ресторации внизу, но Игнац туда не пошел, слишком разгульно и шумно там было.
Единственная гостиница в этом городке, грязная и тесная, была переполнена купцами, офицерами, шулерами, проститутками и прочими проезжающими и проживающими. Поэтому номер аптекарь Игнац Хрдличка делил со зверски храпевшим огромнейшим толстым купцом, которого под утро принесли четверо лакеев с ресторации. Да, если бы не мечта о собственной аптеке в Праге, ни когда бы Игнац не поехал бы в Россию. Что за дикая страна, ну чисто африканцы или краснокожие с Гудзона... Все же ему уже сорок три года, а он все по чужим аптекам работал... Ну ни чего, ни чего, зато здесь у него не будет ни каких конкурентов... Его будущая аптека будет единственной и первой в этом маленьком городке... Но как же болит живот, даже микстура не помогла...
В)
...Не спал и граф Гебер-Крюхоновский, Юрий Васильевич. Граф возлежал в собственной кровати, в собственной спальне своего огромного дворца, стоящего в обрамлении застывших зеркал прудов и очерченный прямыми линиями аллей огромнейшего парка.
За французским окном, чуть задернутым густо-красной итальянской портьерой, медленно падал русский снег. Граф Юрий Васильевич, хоть и был российский поданный, но Россию не любил, дикая страна, как ей далеко до Франции, до Парижа, даже погода здесь дикая. Боль исказила благородные черты старого графа и всхлипнув, Юрий Васильевич философски подумал - да, жизнь прожить, мон шер, это не парк обойти... Подумал по-французски. Граф хоть и был вроде бы как русский, но и вроде бы как больше француз. И воспитание, и привычки, и язык... Из семидесяти двух лет, уже...
7.
-Что командир, не срослось ни хера?-
лениво поинтересовался неопрятный техник Егоров на очередное появление Сергея Сергеевича.
-Нет... Не срослось... Источник категорически настаивает на том, что клиент не из этих, -
майор положил слегка помятые листы бумаги на край стола. Старший лейтенант пожал плечами:
-На нет и суда нет... Попытаем счастья снова, какого говна вам надо? Давай майор сведения, я же с пустого ни хрена не вытяну... Ну?..
-В том то и дело, что больше того, что я сообщил тебе Б прошлый раз, и нет ничего. Может быть ты сам чего-нибудь попробуешь?.. Твое начальство...