-Нет. Мне ништяк. У вас нет маленькой атомной бомбы? Проводив взглядом быстро заспешившего по своим делам участливого мужика, Славка выругался как пишут в романах - грязно. И вслух.
На перроне было многолюдно. Час пик схлынул, но толпились какие-то... К кому поехать?.. Кто даст приют непризнанному гению, не состоявшемуся писателю?.. Надо же, этих гадов даже такая жаренная тема не заинтересовала... Принесите рукопись, принесите рукопись, принесите рукопись... Суки... гады... падлы... Устал. И жрать хочу. У меня же пятерка есть, от карманника... Надо ехать. День прошел... Без толку... Куда поехать?!.. Куда?..
3.
Весело урча мотором, «девятка» цвета «мокрый асфальт» резво давила улицы покрытые первым снегом. За стекло «Жигулей» пролетали, резвясь, хлопья снега, зад на поворотах заносило, но крепкие руки хозяина машины и жизни, улыбчивого Вадима Витальевича, возвращали автомобиль на правильный курс. Ну и переулки были не сильно забиты встречным и попутным транспортом.
Из радио голосили вылезшие из подполья визгливые рокеры, деревья и дома заснеженной Москвы приветливо смотрели во след удачливому Вадиму Витальевичу. Может слегка приложится к заду какого-нибудь грузовика, так, немного, что бы карму обмануть, а то когда все хорошо-отлично, то потом обязательно херово бывает... Ну да ладно, уже приехал.
Аккуратно поставив «девятку» на расчищенную дворником Сережей, доплачивать подлецу приходится, а куда денешься? площадку, Вадим Витальевич щелкнул «секреткой» и вылез из автомобиля. Красота... Снег, снег, снег. Старый замосквореченский переулок был засыпан снегом как в сказке. Или в кинофильме... Вот и зима... Под итальянскими туфлями с мехом скрипнул снег, морозец, и уши пощипывает с лысиной... Нахлобучив ондатровую шапку на глаза и запахнув канадскую дубленку, довольный жизнью Вадим Витальевич закрыл «жигули» на ключ и направился к дубовым дверям со стеклянной вывеской.
В издательстве кипела работа. Выплевывали какие-то документы факсы, важно фыркали и слегка мигали ксероксы, уютно светились экраны мониторов и быстрые пальцы с длинными накрашенными ногтями алым и вишневым порхали по клавишам компьютеров и печатных машинок «Оптима» Все работали... Все работники кооперативного издательства ковали деньги... Для удачливого Вадима Витальевича.
-Вадим Витальевич, здравствуйте, подпишите пожалуйста...
-Босс, звонили из типографии...
-Вадим Витальевич, требуется ваше решение...
-Вадим Витальевич, красное пускать или пойдет синее...
-Вадим Витальевич, эту «платежку»...
-Вадим Витальевич, Вадим Витальевич...
-Разрешите быть свободной, босс? -
прошептала Надя и томно опустила длинные наклеенные ресницы.
-Да... пожалуй на сегодня хватит... Проводив слегка замутненным взглядом скользнувшую за дверь длинноногую секретаршу в обтянутой блестящей юбки, Вадим Витальевич застегнул молнию брюк. Да...
Деньги, машина, кооперативная квартира, жена красавица, дочка и сын, рэкет пока не беспокоит, тьфу, тьфу, тьфу, весной дачу, нет, не дачу, а особняк начну строить, ну и Надька... Что еще человеку к тридцати трем годам надо?.. Не учеников же, не учение... дураки, боролись с системой, с ними, с властями, эмигрировали, спивались, в окно выпрыгивали... А надо было лишь немного подождать, потерпеть, и вот...
Вадим Витальевич окинул взглядом свой великолепный кабинет, не малого размера, уставленный шведской мебелью и японской орг, видео и музыкальной техникой, крутанулся на вертящемся стуле и подмигнул полуголой японке, томно подглядывающей и много чего повидавшей в этом кабинете, со страницы глянцевого календаря. Спихнем Чейза, затем выкинем на рынок Желязны... Дай бог долгой жизни товарищу Горбачеву и его перестройке!
Дочесавшись в разных местах и выпив французской минералки, а ни чего водичка, ни чего, Вадим Витальевич лениво полистал малочисленные документы-бумажки, попавшие к нему на стол, почту, просмотрел газеты. Ни чего интересного, ни чего заслуживающего внимания... Может покурить немного?.. Вадим Витальевич сильно не курил, берег здоровье, смолоду не побережешься - в старости не купишь, но пяток раз в день, не больше, позволял себе по пол сигарете, естественно «Данхилл», не родную же отраву курить...
Затянувшись и выпустив аккуратное облачко дыма, Вадим Витальевич мечтательно улыбнулся, глядя в заснеженное окно. Летом махну с Надькой на Канары... Жену отправлю к матери, пусть там, в глубинке российской, в Подмосковье, на свежем воздухе, отдохнет от Москвы, от стрессов... Скажу ей, что на книжную ярмарку работать еду... А осенью въедем в особняк, квартиру продавать не буду, будет где блядополом заниматься, траходром небольшой устрою... И осенью же начну заваливать рынок отечественной продукцией, патриот я или нет, сколько можно читателя американскими реалиями пичкать... К осени этот Габровский, графоман несчастный, должен еще пяток романов накатать, три я уже купил, итого восемь будет, одни названия что только стоят... Вадим Витальевич затянулся и с большим удовольствием выпустил аккуратное облачко дыма. Печень по-русски!.. Кровь на снегу!.. Смерть в подвале!.. Конец Лысого!.. При последних словах, произнесенных вслух, Вадим Витальевич расхохотался, так как только сейчас понял, врубился, въехал в игру слов, в двусмысленность, в вульгарность последнего названия - Конец Лысого, то есть член Лысого, член Ленина!.. ха-ха-ха, как его фамильярно уже давно называли в богемных, интеллигентных и прочих кругах Москвы. Может изменить? да ладно, проглотят...
Вытерев выступившие от смеха слезы, Вадим Витальевич аккуратно погасил в чистой пепельнице сигарету и прошел в личный туалет, вход в который был замаскирован под дверцу шкафа. Ну Надька, ну...
На столе резко зазвонил телефон. Вот жизнь, поссать не дадут толком, бормотал Вадим Витальевич, наскоро споласкивая руки и утирая полотенцем, телефон звонил не переставая, требовательно, крикливо.
-Ну слушаю, слушая, алло, алло! -
недовольно произнес Вадим Витальевич, усевшись в кресло и прижав трубку к уху.
-Вадим Витальевич, друг сердечный, это ты? Или не ты?..
-А собственно кто говорит со мною?
Номерок этот был особенный, личный, минуя секретаршу, в отличие от двух других, и связывал Вадима Витальевича с его личным, как бы немного тайным-не тайным, но интимном миром точно, и кому попало он этот номер конечно не давал, но и голос звонившего был вроде бы незнакомый...
-Что же это ты Вадим Витальевич старых друзей позабывал-неузнаешь?.. Нехорошо, нехорошо, не уже ли не помнишь Сергея Сергеевича, товарищ Воронин, а?!..
Не то что у Вадима Витальевича сердце упало куда-то или к примеру, дыхание сперло, нет, но нехорошо как-то все-таки ему стало, нехорошо, вот, лучше бы я действительно немного в грузовик врезался, что же это такое, ведь все же хорошо так было, так хорошо и отлично, неужели ни когда не кончится это, неужели ни когда...
-Так ты куда там пропал, Вадим Витальевич? Ты случаем там не умер? Инфаркт тебя там не схватил, или кондратий к примеру, а? В твоем собственном кабинете среди шведской мебели и японской техники? А?! Алло, алло, ты там что, язык проглотил, что ли? Все суки-гады-сволочи знают, все, Вадим Витальевич просипел охрипшим внезапно голосом, нашаривая бутылку с минералкой и звякая стаканом, из трубки доносилось:
-И правильно. И правильно - в таких делах французская минералка самое первое дело... Но и водка неплохо. А что, ты все здоровье бережешь, на будущее, кстати, как там Надька? В порядке? Все так же старается? Ты что молчишь?.. А?! Хлебнув воды и разозлившись на самого себя, кого напугался, конечно все знают, они же как крысы, да и Надька наверно их кадр, но кончилось их время, все, кончилось, Вадим Витальевич справился с охватившими его чувствами.