Bright are the stars that shine
Dark is the sky
I know the love of mine
Will never die
And I love her
Пел Витька очень хорошо…
А Сохальский так и не научился так же петь и играть.
И ведь столько тысяч знаков по экономическому переводу сделал для Семина – и не сосчитать! И все втуне.
Ну, не научился так же, как Витька петь, а Ритку у него все равно увел.
Вот так-то!
Значит, не самое главное для девичьих ушей все эти Bright are the stars that shine Dark is the sky I know the love of mine Will never die And I love her.
Хоть и говорят, что женщины, мол, любят ушами, видать, не в каждые уши годится сладкая музычка, а для некоторых ушек важнее что-то иное. Умные речи… Глубокий смысл…
В конце концов Сохальский, так и не выучив сложные для его пальцев "барэ" и совершенно немыслимый "ми-септ", мог попросту ставить на проигрыватель диск Роберта Фриппа. Когда приводил свою… Свою Ритку к себе в увешанную плакатами Леннона и Че Гевары комнату.
В одной американской газете Семин как-то прочитал, что, если бы фиксировать, сколько девиц рассталось со своей невинностью под ту или иную мелодию, то чемпионом пятидесятых стала бы "Love Me Tender" великого короля поп-музыки Элвиса Пресли. "И кабы каждая дефлорация сопровождалась выстрелом, то во время исполнения по радио песни Элвиса "Don"t Be Cruel", в Америке стояла бы такая же канонада, как во время высадки союзников в Нормандии" Да… А Ритка рассталась с невинностью под "Скорпионз"… под тягучую песенку "Still Lovin You"…
I"m still Lovin You…
Я все еще люблю тебя.
Я все еще люблю тебя, Ритка!
Семина это злило. И это заставляло его еще сильнее нажимать на газ тогда, когда другие гонщики, завидев чей-то перевернувшийся и горящий автомобиль, инстинктивно жали на тормоза. И поэтому он выигрывал и выигрывал, все поднимаясь и поднимаясь в рейтинге раллийных гонщиков Европы.
А Сохальский женился по уму.
Женился на дочери очень влиятельного чиновника из Госплана СССР.
Отец его Иринки, позднее ставший для Игоря любимым тестем и партнером по семейному бизнесу, решил, что дочку следует выдать за перспективного "гоя". Было это еще при коммунистах, когда евреев не очень-то назначали на высокие посты.
Так что сам Аркадий Семенович, хоть и крутил у себя в Госплане миллионами, имея все и больше, чем имели некоторые Ивановы из Цэ Ка, застрял по должности между гражданскими эквивалентами "полковника" и "генерала" по причине пятого пункта своей анкеты. Вот и решил Аркадий Семенович дочку свою Иринку за перспективного питерского выскочку "коренной национальности" отдать. Дети-то по еврейскому закону – все равно евреями будут!
А Игорька Аркадий Семенович вычислял по всей тысяче признаков – "годен-не годен" . Аркадий Семенович даже заведующему министерской поликлиникой доктору Кацману позвонил, чтобы тот выяснил, как у Игорька с простатой да с печенью?
Потом устроили смотрины.
На даче в Ильинском.
Сделали что-то вроде дня рождения да попросили одного из своих в Игоревом министерстве непременно этого молодого порученца привезти.
Ирка тоже не дура, ей папа объяснил что и как, да и мама тоже накрутила: мол, бери парня в оборот и все два дня уикенда от него ни на шаг! А если заладится, так и не ломайся, дело-то молодое – тащи парня в спальню да заваливай прям на себя!
А потом, а потом был разговор у Аркадия Семеновича в кабинете.
И перспективы, от которых дух захватывало.
– Мы тебя за десять лет до министра по лесенке додвигаем, – сказал Аркадий Семенович, задорно поглядывая поверх очков, – была б моя Ирка мужчиной, я бы ее додвигал до министра, но, во-первых, у нас в стране девушек, сам уже разобрался – не маленький, понимаешь, не назначают министрами, а во вторых, как у Галича в песне поется, "сам еврей и отец еврей", так что и с этой стороны биографии Ирке моей не повезло. Но так как я уж больно хочу, чтоб внуки мои имели маму министершу, быть тебе, Игорь, министром, вот тебе мое слово!
Перспективы были самые блистательные.
Игорь тоже не дурак – тоже справки о будущем тесте навел.
– Аркадий Семенович? – переспросил кадровик в его, Игоря, министерстве. – Да этот дяденька половиной экономики страны крутит-вертит, как своим дачным хозяйством. Мимо него ни один министр не проскочит просто так. Без его визы ни одной области, ни одному заводу лишнего винтика никогда не получить!
Перспективы были блистательными.
А обязанности?
Что семейные обязанности?
Они в еврейской семье были совсем не такими уж и обременительными.
Игорьку даже понравился практичный цинизм, с которым его новая родня подходила к вопросу семейного строительства.
– У нас, у евреев, – поучал зятя Аркадий Семенович, – ты можешь сто и тысячу раз изменять жене, но только при одном условии – никогда не бросать ее и детей без средств. А в твоем случае, когда я сам позабочусь об Ирочкином состоянии, ты будешь должен раз в год ездить с семьей на курорт, будешь должен соблюдать все приличия, то есть всюду выводить Ирочку как свою законную супругу – на приемы в Кремле, на рауты, коктейли министерские… А любовниц… А любовниц имей себе столько, сколько здоровье позволит. А если и заболеешь чем, то доктор Лившиц вылечит!