— Вы действительно так считаете? — раздался голос Ребекки.
— По сути дела, что есть Храм Транов, как не гигантское ожерелье, испускающее обманчивое сияние на город?
— Простите за вторжение, — извинился Ксод, вкатывая в лабораторию кресло с Гласианом, — но ваш муж снова попросил привезти его к вам. Ребекка сидела за столом, накрытым на две персоны освещенным полусгоревшими свечами. Напротив нее устроился Явгмот, позади которого в топке мусоросжигателя, почти как в камине, мерцал огонь. Больничная лаборатория превратилась в место романтического свидания. И Гласиан поймал их прямо на месте преступления.
Словно по команде оба прервали беседу и обратили на изобретателя нарочито вежливые и, как ему показалось, насмешливые взгляды. Ребекка приподняла бровь. Привет, Гласиан, — устало проговорила она. — Ты хотел видеть меня?
— Что ты делаешь? У тебя обед при свечах с этим... этим...
— Давай обойдемся без «этого». — Ребекка скомкала и швырнула салфетку на свою тарелку. — Мы все обсудили с тобой двадцать минут назад.
— Что обсудили?
— Ты ведешь себя так, словно у тебя раздвоение личности.
Явгмот понимающе кивнул:
— Да. Не совсем типичное поведение для прокаженного. Я и не думал....
— Заткнись, — вскипел Гласиан. — Обед при свечах?! — кричал он на жену. — И это тогда, когда я здесь, рядом, чуть ли не в соседней комнате?!
Ребекка опустила голову, стараясь обрести спокойствие.
— Я пригласила тебя на этот обед еще неделю назад, — медленно проговорила она. — Ты сказал, что не придешь, если...
— Если на нем буду присутствовать я, — вмешался Явгмот.
— Заткнись! — Гласиан был вне себя от злости.
— Но его я пригласила прежде, чем ты высказал свои условия. Я лишь хотела поблагодарить уважаемого целителя за усилия, которые он прилагает в борьбе с твоей болезнью...
— Усилия в борьбе???
— Явгмот работает день и ночь, чтобы твое состояние...
— Вот именно! — кипятился Гласиан, — чтобы оно ухудшилось. Смею предположить, моя дорогая, что и ты теперь работаешь по ночам вместе с ним. Наверное, перед сном вы подолгу обсуждаете мое состояние?
Ребекка побледнела.
— На что ты намекаешь?
— Разве не понятно?! Поменять одного гения на другого! Выбросить вон прокаженного старика, чтобы сойтись с его же палачом!
— Гласиан, — шепотом предупредила Ребекка, — остановись, прежде чем скажешь то, о чем потом будешь жалеть.
— Я никогда не говорю ничего, о чем потом мог бы пожалеть.
— Ты прав! — Явгмот вскочил со своего места, — И посмотри на себя! Обозленный параноик! В целом мире у тебя есть только один человек, который о тебе заботится, но и его ты отвергаешь. И это плата за дружбу и верность?!
— Ну, все. Достаточно. Прекратите вы, оба, — воскликнула Ребекка. — Мы уже вели этот спор двадцать минут назад. Обед закончен. Теперь покажи то, что ты хотел показать.
Гласиан насупился и покачал головой, словно обиженный ребенок.
— Ксод, отвези меня обратно.
— Все как в прошлый раз, — вздохнул молодой че9ловек и взялся за спинку кресла.
— Подожди, — остановил его Явгмот. — Я не хочу, чтобы и в следующий раз нам снова испортили трапезу. Я не хочу, чтобы нас снова прервали.
— Ты больше не будешь обедать с моей женой! — Взвился Изобретатель. — Ксод, отвези меня.
— Ксод останься, — настаивал целитель. Наклонившись, он выхватил рукопись. — Ах вот оно что... — Кивая, Явгмот просматривал листок за листком и передавал их Ребекке. — В самом деле гениально. Он обнаружил, что каждый силовой камень содержит в себе огромное пространство. Посмотри, вот логическое доказательство, а вот расчеты...
— Отдай! — закричал Гласиан, беспомощно хватая пальцами воздух. — Ксод, забери у него мои бумаги!
Молодой человек двинулся было к Явгмоту, но тот жестом остановил его.
— Здесь... вот... эскизы зданий, которые вы можете построить внутри этих пространств, — обратился он к архитектору, — любой из камней вашего Храма может Вместить в себя десятки тысяч таких домов, миллионы людей — целый Халцион вместе с пещерами и окрестностями на расстоянии двух сотен миль от города.
Подняв взгляд от бумаг, Ребекка с восхищением посмотрела на мужа:
— Гласиан, это потрясающе!
— Отдай мне бумаги! Как ты сумел это все понять?
— Ты сказал, что разрабатываешь собственное лекарство, — пожал плечами Явгмот. — Понятное дело, мне просто стало любопытно. Ты много спишь, мне даже не понадобилось рыться в твоих бумагах. Все твои новые расчеты всегда были у меня перед глазами.
— Вор! — в негодовании вскричал Гласиан. — И всегда был вором! Ты крадешь чужие идеи и выдаешь их за свои!
— Только взгляните на все это, — любовалась Ребекка. — Города внутри городов!
— Есть лишь одна проблема, — улыбнулся Явгмот. — В эти пространства нет ни входа, ни выхода.
— Отдай мои бумаги! — Гласиан вырвал листы из рук своего мучителя и швырнул в топку мусоросжигателя. Бумага мгновенно почернела и взвилась хлопьями пепла.
— Нет! — закричала Ребекка. Голыми руками она принялась выхватывать из огня горящие страницы. — Зачем ты это сделал?
— Вы не достойны моей работы. Весь город не достоин моей работы, — прошипел Гласиан. — Ксод, увези меня отсюда!
— С удовольствием, — ответил молодой человек и толкнул кресло к двери.
Пока Ребекка спасала обгоревшие листы, Явгмот шагнул вперед и прошептал в самое ухо Изобретателя:
— Я скажу тебе кое-что, над чем тебе придется поломать голову, когда ты будешь искать дорогу внутрь этих камней. Если плоскость образуется всякий раз, когда кристалл заряжается, возможно, и сам камень может заряжаться, втягивая в себя существующее пространство. Найдя вход, ты сможешь понять, каким образом можно вместить в него целые миры. Это будет оружие Страшного суда. Как и у всех твоих открытий, у этого есть обратная — убийственная в буквальном смысле слова — сторона.
— Поехали! Поехали! — кричал Гласиан. — Ксод, увези меня наконец отсюда! Увези меня!
Выпрямившись, Явгмот скрестил руки на груди и рассмеялся, глядя на удаляющегося гения.