— Боже, что он сделал с ними!
Отряды остановились у ступеней Дворца Советов. Джикс и начальник стражи Халциона поднялись на возвышение. Их сопровождал огромный фирексиец, на две головы выше обоих командиров. Неуклюжее создание оскалилось, демонстрируя выдающихся размеров клыки. Длинные руки свисали чуть ли не до колен, а мохнатые ступни едва помещались на мраморных ступенях.
Джикс обратился к войскам. Ребекка не могла ничего слышать, но по жестам и гримасам поняла, что речь его была гневной, тем более что в заключение он приказал начальнику стражи опуститься на колени. Когда фирексииский монстр склонился над ним, женщина отвернулась и закрыла лицо руками. Миллионы граней отразят смерть этого человека.
Пожилой гоблин нарушил трагическую тишину:
— Хозяйка, идите смотреть. Одна из этих обезьян тащит Явгмота в город. Повелитель жив.
Чтобы не видеть боли и жестокости, она подняла взгляд к небесам и шатаясь побрела к контрольному кристаллу.
Слезы лились по щекам, горло перехватил спазм.
— Идите же сюда. Все идите ко мне! — хрипло кричала женщина. — Мы должны установить этот чертов камень!
Глава 25
— Ты свободен, Ксод, — сказал Явгмот и махнул рукой, словно отсылал собаку поиграть. — Иди, там осталось еще много голов. Спасибо за доставку.
Верхолаз поклонился так низко, что царапнул серповидным когтем по булыжнику:
— Слушаюсь, Повелитель Явгмот.
Обезьяноподобное существо перемахнуло через высокую стену. Держась одной рукой за камни парапета, Ксод с небрежной легкостью выбросил вверх вторую и, выпустив коготь, замер на секунду, а затем весело запрыгал вниз по скале. Через мгновение он уже продолжил свой кровавый пир: обезглавленное тело союзника закружилось в свободном полете.
Явгмот улыбнулся. Защитники Халциона хорошо справлялись со своими обязанностями. Через неделю арсенал взрывных устройств будет восполнен. А еще через день он сотрет Союз транов с лица Доминарии.
— Кстати, о лицах...
Внимание Явгмота привлекла третья лучевая пушка на западной стене. Ею управляла женщина-канонир. Сидя во вращающемся кресле, она напряженно приникла к прицелу и ни на миг не прекращала стрельбу.
Главнокомандующий продолжал наблюдать за действиями боевого расчета, удобно устроившись на камнях крепостного вала. Гвардейцы сновали вокруг раскаленных докрасна орудий, подтаскивали заряды, вываливали через стену ведра щебня. Артиллеристы трудились с мрачным энтузиазмом. Надраенные до блеска доспехи то и дело сверкали в лучах полуденного солнца.
Среди своих подчиненных Явгмот выглядел пыльным чучелом. Но, несмотря на то что знаки различия пришлось сорвать еще в пустыне, они непременно узнают его. По горящему яростью взгляду и крепко стиснутым челюстям они поймут, что пришел хозяин и он взбешен.
Тяжело ступая, Явгмот добрался до массивного каменного возвышения, способного выдержать отдачу залпа. Канонир была так увлечена стрельбой, что даже не обернулась. Ее пальцы сжимали металлическую раму, с помощью которой она наводила раскалившееся орудие. Наметив новую цель, женщина стала разворачивать жерло пушки. Шестерни в основании вращающегося сиденья заскрипели. Громче загудел силовой двигатель.
— Отдайте рапорт, канонир! — Явгмот повысил голос, стараясь перекричать грохот выстрелов.
Женщина коротко взглянула через плечо и на секунду вернулась обратно к прицелу. Этой секунды хватило, чтобы понять, кто требует от нее рапорт. А еще через секунду замолчавшая пушка ткнулась стволом вниз, щелкнули замки ремней и артиллеристка вытянулась перед главнокомандующим по стойке смирно.
— Имею честь доложить...
— Почему на вас нет шлема?
— Он мешает прицеливаться, сэр. К тому же быстро раскаляется и...
— Рапорт, — напомнил Явгмот.
— Лично мной уничтожено семнадцать судов противника. В уничтожении еще двадцати трех кораблей приняла непосредственное участие. Данные уточняются. Плюс несколько сотен пехотинцев. Данные уточняются.
— А сколько наших солдат вы уничтожили?
— Наших? — недоуменно заморгала канонир. Пот градом катился по ее разгоряченным щекам.
— Да, сколько наших солдат вы убили?
— Я?
— Вы заступили на пост на рассвете?
— Так точно, сэр.
— Значит, вы должны помнить, как сбили наш крейсер.
— ???
— Напоминаю, — Явгмот ястребом навис над женщиной, — флагманское судно под названием «Ятаган». Или по этому факту данные все еще уточняются?
Артиллеристка сделалась белее мела.
— Я не успела прочитать название корабля, сэр. — Она пыталась сохранять самообладание, и это забавляло Явгмота. — Выстрел был сделан по вражеской эскадре, но крейсер попал в поток лучей и...
— А знаете ли вы, что на борту этого крейсера находилось более сотни человек? Почти столько же, сколько вам удалось уничтожить — по неуточненным данным.
Женщина молчала.
— Отчего же вы не развернули орудие и не стали стрелять по гражданским? Так вы добились бы еще больших успехов, уничтожили бы не сотни, а тысячи. Вы знали, что я был на том корабле? Вы знаете, что ваш поступок рассматривается как покушение на главу государства?
Канонир рухнула на колени. Теперь уже горячие слезы заливали ее лицо.
— Простите меня, сэр, — взмолилась женщина. — Пожалуйста, простите! Я не знала. Это была случайность. Флагман так внезапно появился из облака дыма... Я не видела...
— Не видела, — удовлетворенно проговорил главнокомандующий.
— Не видела... — захлебывалась рыданиями артиллеристка.
— Даже без шлема, который мешал вам целиться... Нет, — одной рукой он сжал ее подбородок, а второй по-отечески погладил по волосам, — это теперь тебе будет не видно...
Задача оказалась сложнее, чем он предполагал. И грязнее. Она билась и кричала, что было крайне неприлично здесь, на валу, на глазах у бойцов. В конце концов, Явгмот не вырвал ей глаза совсем, как обещал себе, — в глазницах все-таки осталась багровая слизь и немного грязновато-кровавой кашицы. Агония ее была столь отвратительной, что главнокомандующему ничего не оставалось, как скинуть ослепшую со стены. Только после того как смолкли ее вопли, Явгмот почувствовал удовлетворение.