Оставалось еще семь бомб.
— По одной для каждого города-государства и одна для Явгмота, — процитировал он.
Потягивая вино, капитан «Мести» наблюдал, как его враги исчезали в ослепительно белом облаке.
Глава 28
Сидя в кресле перед пультом управления Нуль Сферой, пожилой механик наблюдал, как умирают его соплеменники. Еще минуту назад он мог видеть, как огромные армии союзников маршируют по пустыне внизу, а теперь они стали не более чем призраками, растворившимися в белом облаке. И Сфера вбирала смертоносный туман, чистую энергию, чтобы направить ее в Фирексию. Явгмот не просто убивал врагов, он питал ими свой мир.
Глядя на происходящее, старик понял, что должен это остановить. Правда, ему и его коллегам придется пожертвовать своими жизнями.
— Необходимо подняться выше, — обратился он к фирексийцу, следившему за высотой полета Сферы.
Монстр мрачно уставился на пульт управления:
— Если мы поднимемся, вы, люди, умрете от асфиксии...
— Но на этой высоте мы не сможем перекачивать энергию, — лгал старик. — Волна... уничтожит город.
Фирексиец колебался:
— Поторопитесь, или все погибнет!
Сфера начала быстро набирать высоту. У механика потемнело в глазах. Он знал, что умирает. И остальные умирали так же, как он. Скоро перестанет существовать и сама Сфера. И, когда она не сможет откачивать избыток энергии, убийственные облака доберутся до Явгмота. Он попадет в собственную ловушку.
После этой мысли смерть показалась механику не такой уж и страшной.
Это было великолепно. Халцион парил на недосягаемой высоте над клубящимися облаками энергии. Над ослепительно белыми облаками, вычистившими землю. С мятежом покончено. Союз транов канул в прошлое. В пустыне не осталось даже их останков. Как, впрочем, не осталось и самой пустыни.
Явгмот посмотрел на солнце через зеленое стекло винной бутылки. На дне оставалось несколько капель. Красных как кровь. Но сквозь зелень они казались черными.
На борту «Гнева» покоились еще девять бомб. Команда крейсера получила приказ сбросить их на города, не пожелавшие сдаться. По одной для каждого города-государства и одна для Явгмота.
А после того как Империя окажется в его кулаке, появятся другие девять таких же устройств. По одной для каждой расы и одна для Явгмота. Будут и еще девять для остальной Вселенной, и еще девять и девять в девятой степени. А ведь все началось там, в этом небесно красивом городе, плывущем сейчас над волнами белого тумана.
Небрежным движением Явгмот выронил бутылку за борт. Проследив за ее падением, он увидел, как из горлышка выкатились последние капли и растворились в окисленном воздухе раньше, чем бутылка, нырнула в облака.
Главнокомандующий поднялся с кресла. В пустыне не осталось ни одного вражеского солдата, но другие захватили город. Предстоят тяжелые уличные бои. Однако это очень похоже на восстания неприкасаемых. «Месть» может только грозить с небес, не более того. Место Явгмота в самом пекле сражения, а не над ним. Впервые с начала бомбежки капитан вслух отдал приказ:
— Курс на город. К старым складам.
Еще со времен бунтов этот район давал пристанище мятежникам. «Месть» прошла над залитым кровью крепостным валом. На улицах кишел целый рой людей-кошек, ящериц, гномов, эльфов. Насекомые. Мухи. Он мог бы уничтожить их одним движением пальца. Тепло разлилось по груди Явгмота от одной этой мысли. Но тогда погибнут и его люди. Фирексийцы и стражники сражались сейчас там, внизу, на улицах, бульварах и во дворах.
— Даже если я потеряю Халцион, у меня останется Фирексия.
«Месть» остановилась над заброшенным зернохранилищем.
— Отдать якорь, — приказал капитан.
Заскрежетала цепь, и тяжелый якорь устремился к земле. Падая, он придавил гнома, слишком тупого, чтобы отскочить в сторону. Вооружившись абордажной кошкой, Явгмот лихо спустился на цепи вниз. Правда, пришлось спрыгнуть в кровавую лужу. Вид расплющенного тела союзника заставил главнокомандующего улыбнуться. Не теряя ни секунды, он выхватил меч и пронзил двоих эльфов.
— Поднять якорь! — крикнул капитан, насытившись убийством. Но, видимо, не до конца. Убрав клинок в ножны, он ухватился за звенья цепи и поддел абордаж ной кошкой замешкавшегося человека-ящера. Виашино корчился на острие несколько минут, а затем его чешуйчатое тело обмякло.
— Пройдемся над городом, — приказал судну Явгмот, высматривая новую жертву.
— Вижу корабль. — Ребекка смотрела в небо через решетку канализационного коллектора. — Военный крейсер.
В темноте заблестели широко раскрытые глаза гоблинов. У их лап стояла забрызганная грязью и нечистотами капсула с телом Гласиана.
— Фирексийцы или траны? — пробормотал один из коротышек.
— Какая разница? Здесь идет жестокий бой. В любом случае мы не останемся незамеченными.
Слова Ребекки были прерваны душераздирающим воплем. На решетку свалилась туша минотавра. Точнее, ее половина. Кровь и внутренности потоком полились вниз.
— Зернохранилища всегда были безопасным местом,-— прошептал гоблин.
— Вот именно, «были». Явгмот видел их, когда копался в моем сознании. Надо найти другую дорогу.
Коротышки согласно закивали. Эти странные существа лучше чувствовали себя под землей. Бездонные колодцы, завалы, крысы и зловоние — ничто по сравнению с перспективой получить удар мечом в спину.
Гоблины засеменили по чавкающей грязи. Ребекка двинулась следом.
— Думаю, всем не стоит идти дальше. Это опасно. Явгмот знает все, что я собираюсь сделать. Кто-то один должен провести меня к Храму. Как близко мы можем подобраться к нему?
Клыкастая ухмылка блеснула в темноте.
— Я знаю дорогу в подвалы Дворца Советов.
— Отлично. — Женщина и не надеялась на такую удачу. — Веди меня во Дворец. А на его купол я пробьюсь сама.
Гоблин замотал головой:
— Не надо пробиваться. Не надо сражаться. Мы полетим на летающем кресле.