– Да. С того момента я все помню.
– И в то же время ты сейчас сказал мне, что сон о пожаре снился тебе много раз. Значит, и до того, как ты очнулся в госпитале. Верно?
Киган уставился на него.
– О да. Мне... мне он не снился с тех пор... значит, он снился мне и раньше.
– Очень хорошо. Просто здорово! Ты уже кое-что вспомнил. Я же говорил, память начнет к тебе возвращаться, едва ты окажешься в привычном месте. И теперь я хочу, чтобы ты привык к этому месту, чувствовал себя здесь как дома и в безопасности. Просто расслабься, Том, наслаждайся солнцем, видом на горы, а мы сделаем так, чтобы ты сумел все вспомнить. Обещаю тебе.
Внутренняя растерянность и беспокойство Кигана наконец вырвались наружу.
– Это так, будто стараешься вспомнить чье-то имя... чье-то, кого ты очень хорошо знаешь... и даже смешно, что оно вылетело у тебя из головы. Знаешь, как зовут человека, а вспомнить, черт возьми, не можешь. Вот так и у меня в отношении всей моей жизни – до того как я очнулся в госпитале. Ничего не могу вспомнить, Пол... вся моя прошлая жизнь как огромная черная дыра. Я не помню, кто я... что я делал... была ли у меня семья...
– Том, послушай меня. Иногда действительно не удается вспомнить имя хорошо знакомого человека. Или номер телефона. Или сон. Что мы обычно делаем в таких случаях? Усиленно стараемся припомнить. Да? Но чем больше мы об этом думаем, тем труднее нам вспомнить. Если же перестать напрягать память, расслабиться, тут же появляется подсказка из подсознания. Всегда доверяй своему подсознанию. Его цель и назначение – служить тебе. Не пытайся усиленно думать, Том. Таким способом ты загоняешь свою память. Расслабься, и через какое-то время, без особых усилий, внезапно вспомнишь, что происходило с тобой до госпиталя. Раз это случилось один раз, то непременно произойдет и в следующий. Итак, дай этому свершиться. Просто жди.
На лице Кигана засияла улыбка.
– Хорошо. Спасибо, Пол.
Драммонд взглянул на часы.
– Мне пора. Можешь вымыть посуду. Дом в твоем распоряжении, делай все, что хочешь. Я вернусь к часу.
По дороге в офис Драммонд думал о сне Кигана. Психоаналитику необходимо достаточно осторожно подходить к сновидениям пациента. Все сновидения представляются в сознании человека в виде символов. Их толкование, естественно, является субъективным, однако в психиатрии и психологии некоторые символы считаются общепризнанными. Драммонд испытывал особую гордость за то, что ему оказалась открытой символика снов Кигана.
Сновидение о доме – это сновидение о самом себе. Любой рисунок дома, сделанный, например, рукой ребенка, принимает характер антропоморфной символики[6], где окна – это глаза, дверь – рот, дорожка к дому – язык. Дом, приснившийся Кигану, был новым снаружи и обветшалым изнутри. Вот так воспринимал себя и Киган: внешне молодой, физически сильный, а внутри дряхлый, изношенный человек.
В его сне пламенем был объят чердак, верхний этаж. Под чердаком следует подразумевать голову, мозг. Разум. Разум Кигана был объят пламенем и не поддавался контролю, угрожая всей его жизни. Киган знал это и пытался убежать, но не смог... никак не мог найти ключ, потому что не знал, что с ним происходит.
Но для Драммонда гораздо большее значение имел не классический вариант интерпретации сна, а то обстоятельство, что это случилось с Киганом до момента его госпитализации, до получения травмы головы от удара грабителей в Map-Виста. Иными словами, умственная нестабильность Кигана и, возможно, потеря памяти были вызваны какими-то предшествующими событиями. А в момент похищения, видимо, произошло обострение.
Вот это уже доказательство, это важнейший ключ к разгадке. Теперь Драммонд мог попытаться установить временные рамки, в пределах которых следовало искать источник заболевания Кигана. Сейчас, по крайней мере, он мог пренебречь случаем в Map-Виста и сконцентрировать все свое внимание на прошлом Кигана.
Конечно, военная кампания во Вьетнаме – чересчур обширное поле для исследования, которое Драммонд собирался предпринять. Но стена, обклеенная вырезками и фотографиями о Вьетнаме! Просто какая-то одержимость, которая, как и сны, является симптомом, указывающим на источник беспокойства.
Итак, это мог быть Вьетнам.
Вьетнам... и герой войны во Вьетнаме.
Джек Крейн.
Губернатор Джек Крейн.
Кандидат в президенты Джек Крейн.
Посмотрим, что произойдет седьмого ноября. Вероятнее всего, Джек Крейн станет президентом.
В январе Джек Крейн – президент Соединенных Штатов.
Вырулив "даймлер" на стоянку за офисом, Драммонд выключил двигатель и несколько минут сидел неподвижно, размышляя, казалось бы, о самом невероятном – о связи между Томом Киганом и будущим президентом Америки.
Невероятно, но вполне возможно.
В жизни не бывает ничего невозможного. Даже когда речь идет о президентах.
В принципе, невозможным казался и "Уотергейт". Жизнь доказала, что это возможно. Ведь это было!
Драммонд нахмурился. Его охватило чувство тревоги и беспокойства. Почему вдруг пришел ему на память "Уотергейт"? Что натолкнуло его на это?
Он отбросил эти мысли, напомнив себе, что научный анализ не допускает никаких импульсивных предположений, запер автомобиль и направился к своему офису.
Глава 9
Драммонд возвратился домой в час дня. Киган лежал на постели в своей комнате, пребывая в прекрасном расслабленном состоянии. Само по себе это еще ни о чем не говорило, но было ясно, что он уже освоился с окружающей обстановкой и мысленно приготовился начать лечение.
– Я лежал и пытался очистить свое сознание от страха. Пытался просто думать. Но это трудно. Я чувствую себя так, словно надо мной висит какая-то невидимая угроза. Знаете, что-то вроде огромного металлического шара – ну, такой, каким рушат дома, – и если у меня появятся неправильные мысли, он упадет на меня и раздавит.
Драммонд присел на край кровати.
– А у тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, о чем ты не имеешь права думать?
Киган отрицательно покачал головой.
– У меня такое ощущение, что я не должен думать ни о чем, кроме того, что со мной происходит в данную минуту. Вот о том, что произошло со мной после того, как я очнулся в госпитале, думается легко, но перед этим...
– А если ты все же попытаешься вспомнить что-нибудь о твоем прошлом?
– Произойдет что-то ужасное. На меня обрушится металлический шар... Но не шар – смерть, удар молнии, не знаю что. Но оно убьет меня.
Драммонд похлопал Кигана по колену.
– Ладно, Том. Расслабься. Боже мой, я все время прошу тебя расслабиться, будто не понимаю: если бы ты мог, ты бы и сам это сделал. Ну, хорошо. Я просто вот о чем тебя попрошу: постарайся быть как можно спокойнее, пусть твое подсознание поможет тебе. Ну давай поднимайся, надо чего-нибудь поесть. – И Драммонд приподнялся с кровати.
– Я вспомнил еще один сон.
Драммонд снова присел на край кровати.
– Великолепно. Именно тот, который снился тебе много раз?
Киган наморщил лоб.
– Не знаю. Я даже не знаю, сон это или фильм, который я видел, или же я что-то вспомнил. Боже мой, у меня все смешалось в голове.
– Не беспокойся об этом, просто расскажи мне, что ты видел.
– Все, как в замедленной съемке... все странно. Много зеленых людей... в саду... они падают и встают, смеются, весело хохочут, падают в истерике, ведут себя как сумасшедшие.
– И это все?
– Это все, что я помню.
– Ты можешь описать мне этих людей? Это реальные люди нормального роста?
– Думаю, да.
– Когда ты говоришь "зеленые", что ты имеешь в виду, Том?
– То, что я и сказал: они все в зеленом.
– Как солдаты... в защитной одежде?