– А если люди не согласятся? Ведь к тому времени мы, вероятно, сможем противостоять Камосу, – возразил я.
– Цивилизация Камоса существует миллионы ваших лет. Ее агенты не дадут вам развиться, даже если и появится такой шанс, что вряд ли возможно… Вас задавят землетрясениями, авариями на ядерных реакторах и складах с ядерным оружием. А эпидемии?! Ты представить себе не можешь, что они умеют! А Большой Разум, стоящий на стороне Камоса?.. Нарушители законов Кольца караются смертью.
– Сам не боишься? Вдруг вездесущие агенты узнают о твоей, как я понял, тайной «благотворительности»?
– Я и мои друзья рискуем. Но у нас уже есть опыт. Мои предки спасли ваших рептилий – динозавров, птерозавров… Эти существа и сейчас живут и здравствуют на отведенных для них планетах.
Я вспомнил пластик и рисунок на нем в древней больнице, показанной мне Амиром. Неужели все было так, как рассказывает Охотник?
– Странно все это… Камос, цивилизация… А если они все же передумают воевать с нами?
– Воевать? Забудь такое слово. Вас просто лишат атмосферы. Вы сгорите в солнечных лучах, задохнетесь… Как только Планета Очищения приблизится к Юпитеру и ваши астрономы заметят ее, сработают автоматические системы. Начнется массовая телепортация людей на другие планеты. Думаю, к тому времени нам удастся изменить вашу кровь. Потребуется вдесятеро меньше времени, чтобы твои соплеменники стали могучими и сильными… и уважающими законы Кольца.
– И все же я не могу взять в толк. Дилетант решил спасти земной разум от гибели. Верно?
– Во-первых, среди моих единомышленников есть ученые. Они, правда, не так известны, как хотелось бы, но достаточно представляют всю сложность положения землян… Во-вторых, все программное обеспечение компьютеров выполнено специалистами, не связанными с нашей группой. Кстати, вместе с людьми мы попытаемся переправить на новые планеты и животных, и растения – все, что удастся.
Я вдруг поймал себя на мысли: а не затеял ли «Посох» неизвестный мне эксперимент? С него станется. Странная встреча с Милкой, Стоценко с его теорией информационного двойника… Сидит сейчас в горнице бабы Ани найденный «Посохом» молодой перспективный ученый и, воткнув в мой мозг сотню электродов, прокручивает сценарий фильма, написанный каким-либо западным фантастом. Ведь что-то знакомое слышится в рассуждениях Охотника: Планета Очищения, агенты Камоса, прилетевшие на тарелках. Может, и Милка из этих агентов, потому и сбежала, что увлеклась мною по-настоящему, боязно стало в глаза смотреть, лгать. Затем и Жорку так обижала, чтоб не мешал экспериментировать. «Посох» за здорово живешь денег не платит, а здесь, видимо, есть за что… И Еремеева не обижают. Однако откуда же у меня возникла эта мысль? Вряд ли она запланирована сценарием, в котором мне отведена главная роль.
– Ладно. Я всякое могу допустить. Скажи лучше о моей роли. – Я глянул на Охотника. – Зачем ты все именно мне говоришь? Земляне не выбирали меня для беседы с тобой. Есть профессора, академики. Я-то что могу решить?
– Наивный ты человек. Да кто поверит в то, что я неоднократно объяснял многим?.. Почитай газеты, послушай людей, с которыми мне все же удалось побеседовать. Кто им верит? И тебя будут считать сумасшедшим, чудаком, фанатом. Ты еще вспомнишь мои слова, вернувшись к себе.
– Почему Камос не выходит на прямой контакт с властями нашей планеты?
– И начнется хаос в экономике, культуре, социальном устройстве наций, не говоря о куче всяких болезней. Камос не пойдет на контакт – это закон Кольца. Вам надо измениться, потому что наступает время…
Я аж подскочил, вспомнив о времени, отпущенном мне на беседу с Черным. Хотел бежать к выходу, но увидел протянутую мне Охотником руку.
Нет. Я не протянул ему свою. Может быть, он честный, порядочный друг. И желает землянам только добра. Жизнью, может быть, рискует ради моих соотечественников. Но не могу, не желаю брать ответственность, поверив в доброжелательность Черного.
Выйдя из Башни, я увидел Ники. Он схватил меня за руку, сказав, что я просрочил время и теперь люди Хогерта ввязались в драку. В конце улицы, по которой мы бежали к лодке, что-то громыхнуло и столб зеленого пламени осветил дерущихся людей.
В лодке сидел Хогерт. Он налег на весла. То и дело слышались звуки взрывов, сопровождавшиеся зеленым огнем вспышек. Через несколько минут мы вышли на берег и спустились в подвал одного из домов. Хогерт запалил свечу и, осветив угол, кивнул на сверток.
– Одежда, – сказал он. – Твой комбинезон… Свои же зарубить могут. Живо переодевайся.
– Мне казалось, что я пробыл у Черного не более часа, – сказал я, чувствуя себя виновником начавшейся драки.
– Тебя не было больше трех часов. – Хогерт махнул рукой. – Обыкновенная провокация. Хозяин решил избавиться от беременной женщины. Но он просчитался – мы спрятали ее в такое место, где ему вряд ли удастся с ней что-либо сделать.
– Но, как я понял, твои люди первыми начали драку, – не поверил я, вспомнив, как Вротех желал этой драки.
– Первыми были мерцы, – возразил Хогерт. – Они прорвались к изолятору с женщиной, не зная, что ее там уже нет. Я чувствовал, чувствовал… Теперь она в надежном месте.
Переодевшись, я сунул руку в карман, нащупал пуговицу-диск и облегченно вздохнул.