- Бедная моя Женя, - проговорил Игорь, при виде состояния жены забывший обо всех ее обманах. Он обнял ее за плечи и повел умываться.
- Фрося! Принеси барыне ужин в гостиную! – крикнул Игорь в сторону кухни.
- Слушаю, барин, - отозвалась Фрося. Если не беззаботно, то почти беззаботно. “И слава богу, в мою историю лучше вовлекать как можно меньше людей, - подумала Женя. – Моя история, этот mystere de mon ame, подобна воронке, утягивающей ее героев в пучину… я сама как водоворот”.
Она тщательно вымыла руки, умылась холодной водой, а потом Игорь отвел ее в гостиную и сам снял с нее ее кровавое платье, даже не спрашивая о его происхождении. “Впрочем, не исключено, что он просто не помнит, какая у меня одежда”.
Фрося принесла ей на ужин что-то вкусное, тушеное мясо с грибами. Женя съела только полтарелки, а потом вдруг почувствовала такую усталость, что не хватило сил как следует устроиться на кровати – она вытянулась прямо на диване в гостиной и заснула.
Игорь еще некоторое время сидел рядом, перебирая ее волосы. Он смотрел на жену с жалостью и любовью; с мучительным вопросом, на который ему не суждено было узнать ответ.
Потом он встал и вышел из комнаты, потушив настольную лампу и прикрыв дверь. Лицо его опять стало усталым, старше своего возраста. Заметив на полу в прихожей черный ридикюль жены, Игорь поднял его. Он улыбнулся, услышав мяуканье и увидев рыжую Женину любимицу, скользнувшую ему навстречу.
- Ну, ты… киса, - проговорил он.
Игорь никогда до этого не любил кошек.
- Смотри, я унесу это, а то еще сделаешь что-нибудь, - сказал он Незабудке, стряхивая рыжие кошачьи волоски с черной сумочки ее хозяйки.
- Мр-мя? – отозвалась кошка, уставившись на него большими желтыми глазами.
Игорь тихо засмеялся.
- Ну, будет шуметь, а не то Евгения Романовна проснется.
Тут его внимание привлек блеск; что-то отблескивало золотом, лежа на полу. Должно быть, выпало из Жениного ридикюля.
Игорь наклонился и с удивлением поднял - визитную карточку!
“Светлейший князь Завадский, - прочитал он гордую золотую надпись. – Prince B.Zavadsky…*”
Игорь непроизвольно так сжал плотный картон, что карточка смялась в комок. Дрожащей рукой Игорь расправил ее и еще раз – вслух, шепотом - перечитал княжеское имя.
- Вот так… черт, - пробормотал он, побледнев. – Вот так… черт…
И вдруг он будто избавился от наваждения; провел рукой по лицу и точно смел с него тень. Улыбнулся.
- Да что я за глупец, - пробормотал Игорь. – Быть этого не может. Женечка… я ей верю абсолютно. Конечно, завтра я сам спрошу ее…
Приняв такое решение, Игорь убрал визитную карточку князя в карман своего халата – все равно нельзя было класть ее обратно в сумочку жены такой измятой. Да он и не знал, откуда эта карточка выпала.
Игорь действительно почти преисполнился решимости для завтрашнего откровенного разговора – он знал, что не узнает от Жени ничего постыдного, ничего такого, что мог бы узнать в такой ситуации от другой женщины. И другая женщина озаботилась бы тем, чтобы получше прятать от мужа свои грязные секреты.
У его Жени не могло быть грязных секретов.
Он долгим взглядом посмотрел на дверь гостиной – оттуда не доносилось ни звука – и направился в свой кабинет.
Женя так и проспала до самого утра на диване: Игорь не решился тревожить ее, хотя его снедало беспокойство. И ревность, хотя он убеждал себя в том, что это недостойно ни его, ни Жени.
Утром Игорь все-таки пришел к жене в гостиную. Она спала, казалось, в том же положении, в каком он ее оставил: наполовину отвернувшись к спинке дивана, сложив руки на животе. Цвет лица у этой двадцатидвухлетней женщины был землистый, глаза ввалились.
Игорь испугался.
- Женя!
На какой-то миг ему стало страшно, что она не ответит. Но Женя открыла глаза и растерянно посмотрела на него; потом приподнялась, поморщившись.
- Игорь?
- Я…
Он открыл рот, но ничего не сказал; присев рядом с женой, уткнулся лицом ей в колени. Женя ласково погладила его по волосам.
- Что такое, милый?
- Я тебя люблю, - сказал он, прижимаясь к ней, как к жене, как к матери. – Женечка, ты выглядишь больной, - проговорил Игорь, не поднимая головы от ее колен.
- Что у тебя болит? – спросил он, наконец посмотрев в ее красивые близорукие глаза.
Женя улыбнулась.
- Я просто… неважно себя чувствую. Погода… быть может, я переволновалась – или там…
- Ах, вот как.
Игорь улыбнулся, но тут же выражение его лица изменилось.
- Женя, а ты не беременна?
Женя едва удержалась от того, чтобы усмехнуться. Покачала головой.
- Вряд ли.
- Ну, что ж… Извини, - сам не зная, почему, сказал Игорь и снова обнял ее.
Потом встал.
- Мне пора, а ты еще поспи. Тебе это нужно.
Женя с улыбкой кивнула.
- Хорошо.
Они поцеловались, а потом Игорь вышел, плотно закрыв дверь.
Он вспомнил, что хотел спросить Женю о визитной карточке князя Завадского, но тут же махнул рукой, как будто отгоняя неуместную мысль. Вместо этого Игорь помолился о здоровье жены. Он не был особенно верующим, но привычные с детства слова приносили успокоение.
* Служба скорой медицинской помощи и перевозки больных появилась в России в конце девятнадцатого века (существует с 1898 года).
* Пурпурная мантия, надевавшаяся в торжественных случаях как символ верховной власти; она же порфира.
* То есть “Виссарион” (фр. Bessarion).
========== Глава 37 ==========
Вечером Игорь застал Женю такой же бледной и усталой, как будто она совсем не отдохнула.
- Женя, что у тебя болит? – уже жестко, почти сердито спросил он. – Ради бога, что ты от меня скрываешь?
По губам Жени скользнула улыбка.
- Ради кого, ты сказал?..
Она покачала головой.
- А ведь ты, Игорь, тоже не веруешь. Зачем вы все притворяетесь!
- Да какая разница!
Игорь даже вспотел от беспокойства за жену.
- Что ты все время думаешь о пустяках, - проговорил он. – Под угрозой твое здоровье, может быть, жизнь. Я не знаю, с кем ты проводила время, когда скрывалась от меня…
Он провел рукой по лицу, потом продолжил:
- Знаю одно: такое времяпрепровождение сказалось на тебе очень плохо. Это богоискательство подорвало все твое здоровье.
Женя с каким-то грустным превосходством провела рукой по темным волосам мужа. Они у него были точь-в-точь как у Василия.
- Дорогой мой Игорь, если неважен бог и душа, что же тогда на свете важно?
- Ты, - сказал он, прижимая жену к себе и целуя. – Ты и я. Женечка, что же мне сделать, чтобы вернуть все как было?
Тысячи женщин отдали бы все на свете за то, чтобы когда-нибудь услышать такие слова. Но Женю они, казалось, совсем не тронули. Лицо ее ничего не выразило, а исстрадавшееся сердце еще сильнее закололо сознание, что ее муж слишком хорош для нее – но притом совсем ей чужой.
- А все и так как было, - шепнула она, не в силах обманывать Игоря долее. – Разве я не говорила тебе, что я совсем тебе не подхожу?
От досады он готов был обойтись с ней резко, рука его дернулась – и тут же опустилась. Игорь вспомнил, что Женя нездорова. Наверное, она не могла сейчас отвечать за свои слова.
- Тебе нужна консультация врача, - сказал он. – С тобою что-то серьезное. Я не верю, что ты не чувствуешь никаких симптомов, ты мне опять…
Женя пожала плечами.
- Да перестань, ничего со мной нет.
- Ах ты, господи, - вздохнул Игорь. В последнее время в нем проявилась какая-то барская сентиментальность, мнительность стареющего человека тонкого воспитания. Хотя он был вовсе еще не стар.
“Это я оказываю на него такое влияние…”
Женя виновато поцеловала мужа.