Умиротворенная атмосфера сада доставила Прабхупаде большое удовольствие, и он посидел на скамейке в течение некоторого времени. Стоя сбоку от него и махая веером из павлиньих перьев, я направил в его сторону поток прохладного воздуха, а Чаранаравиндам сел у его стоп. Хотя он и заслужил среди преданных репутацию немного эксцентричного парня, тем не менее, он — немногословный и благоразумный преданный, и Прабхупада сразу же обратился к нему с теплыми словами признательности. Он поблагодарил его за работу и побеседовал с ним некоторое время.
Чаранаравиндам поведал о том, что его прадед был главным садоводом, известным человеком при британском радже (правлении). Это побудило Шрилу Прабхупаду немного поговорить о британском правлении в Индии. Он посмеивался, говоря о том, что британцы правили Индией в течение сотен лет. «И вот сейчас я, индус, и у меня есть англичанин, который обмахивает меня и делает мне массаж».
Он сказал нам, что во времена британского раджи меж? ду британцами и индийцами не было строгого разделения, и между некоторыми представителями этих народов существовали тесные отношения, которые часто приводили к бракам. Как объяснил Прабхупада, если европеец женился на индийской женщине, их детей назвали евроазиатами (euroasians), а если англичанка выходила замуж за индийца, тогда их детей именовали англо-индийцами. «В те времена существовала большая община англо-индийцев, и британцы предоставили им хорошие возможности работы для правительства на железных дорогах. Почти сто процентов работников железной дороги, а именно машинисты, охранники, кондуктора, все должности средней степени важности, были отданы англо-индийцам, поскольку у них не было достаточного образования. А чиновники и секретари все были британцы. Индийцев принимали только на должности клерков, но не чиновников. В армии индийские сикхи и гуркхи были очень храбрыми. Они и сейчас очень храбрые. Они могли дослужиться до ранга капитана, но не генерала. Все генералы были англичане». Он сказал, что британцы распространили свою империю благодаря храбрости сикхов и гуркхов и еще одной воинской расы, джатов. Когда Чаранаравиндам заметил, что британцы потеряли все из-за того, что не использовали это в служении Кришне, Прабхупада согласно кивнул: «Ах, их плохая политика состояла в том, что они хотели, чтобы Индия служила во благо британцев. Но обязанность правительства состоит не в этом, правительство должно действовать во благо людей, тогда оно будет править долго. Но они эксплуатировали народ Индии для блага своих соотечественников. В этом их недостаток. Эта политика не была хорошей, поэтому они правили всего-лишь двести лет. Их правление началось в 1775, что-то около того, а в 1947… Даже не будет двухсот лет. В настоящий момент, после того, как они потеряли Индию, у них больше нет Британской империи, поскольку они не могут ее поддерживать без помощи индийских солдат. Поэтому они добровольно покинули страну».
Чаранаравиндам сказал Прабхупаде, что его дедушка был капитаном и служил в Индии, Гонконге и Китае, а его отец — командующий военно-морскими силами Великобритании в отставке.
Отметив, что все они были военными, Прабхупада спросил его:
«Твой отец жив? Как он относится к тому, что ты стал вайшнавом?»
«Первое время он даже не разговаривал со мной, — Чаранарвиндам усмехнулся. — Затем я стал приходить в соседний дом, и моя мать приходила, чтобы увидеться со мной. А затем, через некоторое время, он стал разговаривать со мной с другой стороны ограды, и в скором времени я стал приходить и просто садился, не говоря ни слова. Я не проповедовал ему. Я просто старался поддерживать отношения».
Прабхупада улыбнулся:
«В конце концов, между отцом и сыном существует любовь, куда же ей деться?»
«Сейчас ему нравится, — продолжил Чаранаравиндам. — Он говорит: «То, что ты сейчас делаешь, лучше, чем то, чем ты занимался до этого».
Прабхупада поинтересовался, сколько лет его отцу, вспомнив, как я сказал однажды, что моему деду столько же лет, сколько и ему, Прабхупада сказал, что все его ученики— ровесники его внуков. «Их отцам и матерям, может быть, столько же лет, сколько и моему сыну. Моему внуку 32 года. Внучке около 25 лет. Она приезжала повидаться со мной в Майяпур. Я вспоминал, как будто несколько дней назад она была маленьким ребенком и гуляла, держась за мою руку. Сейчас она — мать двоих детей».
Похоже, Прабхупаде действительно доставляла удовольствие легкая беседа и дружественная атмосфера. Он был расслаблен и открыт.
«Он так прекрасен, — сказал он Чаранаравиндаму, оглядывая его сад. — Когда идет дождь, я могу лежать здесь. Когда идет дождь, лежать в хижине, подобной этой, так приятно. По крайней мере, в этой стране. Когда дождь не очень силен, так-так-так».
«Небольшой ливень», — Чаранаравиндам улыбнулся.
«Да, ливень. О, это очень приятно. Так что это место замечательно».
Слыша слова прославления и признательности, которые произносит Прабхупада, от осознания того, что он удовлетворил духовного учителя, Чаранаравиндам слегка покраснел:
«Вам это нравится?»
«О да, — сказал с улыбкой Прабхупада. — Ты понял идею. Ты все замечательно сделал, — он слегка рассмеялся. — Никто больше до этого не догадался. Ты хорошо постарался».
Чаранаравиндам сказал, что хотел создать для Шрилы Прабхупады замечательное место, и что в будущем он мог бы построить здесь нечто прекрасное.
Но Прабхупада был уже удовлетворен. У него было только одно пожелание:
«Ты можешь добавить небольшой вентилятор, тогда твою работу можно сохранить».
Он сказал, что небольшой настольный вентилятор можно поместить под навесом, прямо над его головой, как они делают в купе индийских поездов. Ему понравилась простота конструкции, кроме того он посоветовал, как делают многие жители индийских деревень, выращивать на крыше тыкву.
Вдохновляя Чаранаравиндама сажать и другие овощи в саду, Шрила Прабхупада прославил простую самодостаточность деревенской жизни; «Раньше люди обычно жили безо всяких беспокойств. Все было настолько легкодоступно, по крайней мере, пища. У них не было беспокойств. У них был собственный рис пэдди с поля, молоко, овощи. Те, кто ел рыбу, у них было свое небольшое озеро, рыба. Вся семья жила без малейших беспокойств: «А где мне раздобыть деньги?» «А что мне есть?» Ничего подобного не было. Даже среди бедняков».
Чаранаравиндам, который в прошлом году проповедовал в Африке, заметил, что как там, так и здесь, в Индии, деревенские жители никак не связаны с политиками из больших городов. Имея землю и коров, они выживают независимо от обстоятельств.
Прабхупада согласился с ним: «Если начнется война, это их не затронет. А солдаты не будут беспокоить народ. Говорится, что во времена мусульманского правления солдаты одной из воюющих сторон спросили крестьянина: «Куда ушли солдаты противника?» Тот отвечал: «Я их видел, и они отправились в эту сторону», и затем продолжал работу. Сражение продолжается, но крестьянина это не касается, он свободен. «Вы воюйте между собой, и кто из вас победит, тому я буду платить налоги. Вот и все. Мне нет дела до политиков». Две политических партии или цари, они могут воевать. А гражданам нет никакого дела до того, кто победитель. А налог означает, что «четверть того, что я вырастил— твоя». Никакого подоходного налога, налога с продаж, такого налога, сякого налога. И если однажды так получилось, что у него ничего не выросло — тогда он вовсе ничего не платит. «У меня ничего не выросло. Я не смог ничего вырастить». Очень просто. Солдатам не платили жалование, Царь наделял их землей. «Наслаждайся этой землей бесплатно. Но когда начнется война, выходи сражаться».
Война происходит не каждый день, она может начаться через несколько лет. Так что они живут мирно».
Когда Шрила Прабхупада посмотрел на годовалые банановые деревья, растущие возле внешней кромки сада, Чаранаравиндам сказал, что они должны скоро зацвести. Прабхупада покачал головой из стороны в сторону: «Да, это место очень приятное. Ты все сделал замечательно. Я чувствую себя здесь чудесно».
Услышав это, мы почувствовали себя полностью удовлетворенными.