— А ты сам услугами «пятерок» пользовался? — с неподдельным интересом спросил Борис.
— Разумеется, — спокойно кивнул отец, — раза четыре, когда был точно уверен, что меня это никаким боком не зацепит. Очень удобно: все авгиевы конюшни расчистят сами, даже не позвонят лишний раз. Некоторые коллеги по партии, конечно, на такое смотрят косо. Зато в Ленсовете я себе репутацию серьезно улучшил. Мол, если не боится Предисполкома пятерки привлекать, значит чист, аки белый голубь.
— Ну, ты и иезуит, папочка! — Борис не мог прийти в себя от изумления. Оказывается папашка вовсю сотрудничает с коммуняками и, похоже, ничуть этого не стыдится.
— А ты как думал? Пойми, сынок, в наше время, чтобы занимать хороший пост и получать соответственно хорошее жалование, необходимо действительно качественно работать и не переходить при этом определенных границ. Но стоит только завалить дело или переступить за черту, как…
— Как появится коммунар с пистолетом в руке и пустит тебе пулю в лоб, — закончил Борис отцовскую фразу.
— Не ерничай, — поморщился отец, — на самом деле, чтобы ты знал, визит коммунара с пистолетом это не самое страшное, что может произойти. Раз он к тебе пришел, значит, у него нет либо достаточных для суда доказательств, либо времени с тобой возиться. Соответственно появляется неплохой шанс отделаться всего лишь отставкой, если не будешь выеживаться. Если же доказательства есть и время терпит, то эта сволочь не к тебе пойдет, а в прокуратуру. Причем замять дело не удастся, поскольку этот гад будет держать его на контроле на всех этапах прохождения. Своих людей в органах и Народном Контроле у них хватает. В результате твой труп потом сожрут падальщики в какой-то дыре на краю света. Кстати, пистолетами коммунары никогда на самом деле не угрожают, это сказки, народный фольклор. Просто вежливо предлагают уйти с поста, а в случае отказа сразу стреляют безо всяких там дополнительных угроз.
— Кстати, пап, а правду говорят, что многих из тех, что не возвращаются с реабилитации на самом деле убивают сами коммуняки?
— Слушай больше всякие байки. Там и без коммунаров хватает поводов загнуться. — Отец помолчал. — Бывает, что убивают свои, такие же бедолаги, потому что жить хотят. Там ведь все устроено так, что жизнь всех зависит от каждого. Воспитание навыков солидаризма, называется. Которые этого не понимают, то те долго там не живут. Потом в докладе напишут, мол, или змея в джунглях на патрулировании укусила, или на обрыве ущелья нога на камне подвернулась. Вот так-то. Добро пожаловать в реальную жизнь! Заканчивай витать в облаках, слушать разные бредни, начинай думать своей головой. Я, может, тоже мечтаю, чтобы все коммунисты разом провалились в тартарары, но учитывать реальное положение дел не забываю. Поэтому сижу крепко. Пока у меня в районе все в норме, никто меня не тронет.
Молчали минут пять. Отец крутил в пальцах рюмку, сам Борис напряженно размышлял.
— Слушай, пап, а как вы вообще дошли до жизни такой? Как допустили, чтобы коммуняки набрали такую силу? Почему в зародыше не придушили?
— Сейчас легко говорить, тебя бы туда в то время! После нескольких чисток. Когда Векшин успел расставить своих людей на ключевые посты, когда быдло было в эйфории. Когда из-за спины у Векшина ласково улыбался Берия. Это сейчас он на пенсии, а тогда… Да и Сталин был еще жив. Да, формально уже не у дел, но скажи он тогда хоть слово и всех нас порвали бы в клочья.
— А сейчас? Неужели ничего нельзя сделать? Настроить быдло против коммуняк, получить две трети на Съезде Советов, отменить к чертям эту проклятую векшинскую конституцию. И дальше жить и радоваться. Или переворот организовать, в конце концов.
— Радоваться, говоришь? А будет, кому радоваться? Чтобы ты знал, именно эта Конституция и является единственной преградой между коммунарами и нашими глотками! Ты чем вообще в школе на уроках обществоведения занимался? Мух на потолке от скуки считал? Возьми текст Конституции и внимательно его перечитай. Особенно статьи касающиеся принципов мирного сосуществования различных общественных формаций на одной территории. Полностью коммунары признают только свой Кодекс, который является составной частью Конституции. А остальные ее статьи, законы и прочие подзаконные акты они акцептируют и выполняют в соответствии с Общественным Договором. В смысле, раз уж признают на настоящем историческом этапе полезность самого существования государства, то в вопросах взаимодействия с прочими его гражданами любезно соглашаются повиноваться действующим в этом государстве законам, даже если они в чем-то противоречат их клятому Кодексу. И скрупулезно повинуются, а что особенно неприятно, жестко вынуждают выполнять законы и всех прочих. Если же закон им не нравится, то весьма активно добиваются его изменения или отмены.