Отложив в сторону арбалет, я достал из рюкзака уже опробованный в деле молоток — но не патроны же тратить на всего лишь двух заурядных бегунов.
То неприятное, которое я подозревал в Александре Николаевиче проявилось при дележе вполне приличной добычи — двух горошин и шести споранов. Как-то так вышло что и горошины и спораны нужны Александру Николаевичу все и прямо сейчас. У него и беженцы, и дар затрачен на полную силу. Единственный компромисс, это совместное употребление раствора одной горошины.
Да! С этим парнем дерьмо хорошо жрать — себе всё заберёт. На этом наше сотрудничество я посчитал законченным, сомнения на счёт того чтобы остаться развеялись полностью. Мы вернулись к нашим товарищам в подвал, где я и озвучил своё желание — на утро отправиться в стаб, представители, которого мне показались людьми порядочными. В компанию к себе никого не звал, семейные Игорь с Оксаной не дадут себя в обиду, а выпавшая из реальности Алеся… Ну не в том я нынче положении чтобы спасать красавицу от дракона. Ну пусть не дракона, а крысы, но что-то мне подсказывало — участь девушки будет незавидной, меркантильная сущность Александра Николаевича не смирится с её несостоятельностью в вопросах добычи споровых тел.
Глава 8
Супружеская пара сразу же объявила, что они решили рискнуть и вместе со мной пробираться в Южный. Игорь в прежней жизни занимался косметическим ремонтом автомобилей, глубоко в механику не лез, больше по визуальным эффектам, но всё равно обладал знаниями о технике более обширными чем среднестатистический горожанин. И теперь предприимчивый цыган рассчитывал устроиться в безопасном месте на привычную работу. Также он настоял на использовании машины муров — они с супругой в кабине, а я в кузове. Завтра с утра разведаем все улицы, до начала пересечённой местности. Затем наметим маршрут с высоты многоэтажного дома и будем ехать покуда позволит дорога. На малых оборотах практически новый двигатель не производит много шума, а современная коробка передач вкупе с полным приводом обеспечат продвижение по распаханному полю.
— Будем ехать пока не упрёмся в непреодолимое препятствие. Поверь, с помощью ножовки, лома и лебёдки можно забраться в настоящие дебри. Если заметим этих мутантов, то издалека, и сможем по своему следу вернуться и спрятаться в городе. Даже если проедем всего пять-шесть километров, это всё равно значительная часть пути.
Проехали значительно больше. По асфальтовой дороге добрались до поля, где обрезанная словно ножом городская улица обрывалась и начинался просёлок, который фактически оказался съездом на поле для сельхозтехники. Цыган стравил давление в шинах для повышения проходимости по рыхлому грунту и теперь машина пусть не спеша, но зато уверенно продвигалась по пашне. Слева виднелась полоса леса и постройки промышленного назначения, но до них было очень далеко, не меньше пяти километров. Справа начинался овраг и тянулся вдоль линии нашего маршрута на всю видимую часть пути. За оврагом отчётливо просматривались дома «моего» кластера и в бинокль я даже смог разглядеть окна своей квартиры.
Перед отъездом в качестве напутствия Александр Николаевич объявил, что согласно условностей, почитаемых иммунными, всем обитателям стабов положено иметь погоняло, кличку, или как принято говорить позывной — новое имя. Так вот, лучше он нам подберёт благозвучные прозвища, нежели это сделает какой-нибудь хам. Меня он окрестил Хватом, а Игоря — Цыганом, что мне показалось вполне естественным, для полного соответствия имиджу не хватало только серьги в ухе и красной рубахи. Оксане он предложил самостоятельно определиться с именем:
— Любое на выбор, женщин выживает гораздо меньше. В местных разборках они участвуют редко, за пределами стабов работают считанные единицы из них, поэтому все эти забубённые суеверия на женщин не распространяются.
— Мне тридцать лет и все вокруг, кроме моих детей, зовут Оксана. Было, что в школе Ксюхой называли, вот в то время не задумываясь поменяла бы имя, а теперь нет, я — Оксана.
Вспомнилось как в прежней жизни очень многие меняли имена, фамилии, причём, это по большей части были публичные люди. Козлов или Чичикайло обречены на разного рода подшучивания, иногда крайне неприятные. Мне казалось, за парней с фамилией Струй или Вагин не выйдет замуж ни одна девушка, ну только вот, если по очень большой любви. Понятно, что одна фамилия не склоняется, а во второй ударение на первом слоге, но ведь злые языки… И вот обычные нормальные люди с гордостью носят свои фамилии поколениями, а публичные люди начинают стесняться своих родовых названий: Вальцман, Гиркин, Кац, Эдельштейн, Зильбертруд. Хотя, получив по наследству обычную русскую фамилию, наверное, не стоит рассуждать на подобную тему.