Ясно, что мы очень далеко ушли от того чудесного малютки, по поводу которого она хотела получить совсем небольшой совет. Но казалось, что мы все же начали куда-то приходить, так как через несколько минут она уже очень трогательно рассказывала о своей жизни и о желании иметь ребенка. Она была замужем два года, прежде чем забеременела, и они с мужем были очень счастливы вместе. Они оба очень хотели детей, но пришли в совершенный ужас, когда обнаружили, насколько требовательным и навязчивым является этот суетливый младенец. «Мы больше не можем побыть наедине, – печально сказала она, когда немного успокоилась. – Я действительно люблю своего малыша, но былой свободы и легкости больше нет. Мы не можем больше сорваться и уехать, когда захотим, и даже просто жить каждый по своему расписанию. Я чувствую, что больше не принадлежу себе».
Эта женщина, которая хотела, чтобы мы забыли о завершениях и занимались начинаниями, столкнулась с воздействием нескольких завершений в своей жизни. Ее проблемы, для которых мы не смогли найти решения, оказались не столь важны, как она поначалу утверждала, так как, независимо от того, как именно они разрешатся, базовая ситуация сохранится. «Я никогда это себе так не представляла, – сказала она. – Но сейчас мне кажется, что я перешла некую черту и пути назад уже нет. Моя старая жизнь исчезла. Почему никто об этом не говорит? Все поздравляют тебя с новой жизнью, а ты оплакиваешь свое прошлое в одиночестве».
На самом деле это было не так. Как только она выразила свое затруднительное положение словами, полдюжины человек признали, что испытывают что-то похожее, и поделились своим опытом. Но что мешало об этом заговорить? Для одних это был стыд, что они грустят или злятся в положении, которое общепризнанно является «благом»; для других – сожаление об упущенных возможностях. А еще для кого-то это неловкость и смущение из-за того, что они не смогли гладко выйти из простой житейской ситуации, с которой другие, на их взгляд, справляются очень легко. По всем этим причинам им было трудно говорить о влиянии завершения на их жизнь и о том, как неприятие этого завершения препятствует их способности двигаться вперед к новому начинанию. Таким образом, мы приходим к следующему правилу.
Правило номер два: любая трансформация начинается с завершения.
Мы должны отпустить старое, прежде чем обретем новое, – не только внешне, но и внутренне, там, где мы храним наши связи с людьми и местами, которые служат определением того, кто мы есть. Мы уже живем в новом городе, а наша голова все еще забита старыми мелочами: где тот китайский ресторанчик, и когда он открывается по вечерам; какой у Боба номер телефона; в каком обувном есть детский отдел и когда выходной у врача. Неудивительно, что племенные обряды инициации, в которых группа способствует трансформации личности при переходе из одной фазы жизни в следующую, содержат ритуалы очищения ума от старой информации и воспоминаний[8].
Обычно мы не в состоянии осознать нашу потребность в завершении до тех пор, пока не закончили все необходимые внешние изменения. И вот мы уже в новом доме, или на новой работе, или погружены в новые отношения – и вдруг обнаруживаем, что еще не отпустили старые связи. Или, что хуже, вообще не замечаем этого и все еще двигаемся согласно внутреннему ритму прошлой жизни. Как тот моллюск, что продолжает открывать и закрывать створки своей раковины по графику приливов и отливов родного моря, даже после того как оказался в лабораторном резервуаре или на ресторанной кухне.
Почему же отпустить прошлое так трудно? Этот вопрос озадачивает, особенно если мы с нетерпением ждали этих перемен. Ужасно обнаружить, что какая-то часть в нас все еще держится за то, кем мы были раньше, ведь это заставляет нас сомневаться, так ли уж хороши эти изменения. А может быть, прошлые обстоятельства (несмотря на все то, что мы, как нам казалось, знали) были для нас оптимальными, а новые – нет?
Эти вопросы особенно актуальны, когда жизненную ситуацию человека трудно назвать счастливой. Мама-домохозяйка, решающая наконец вырваться из круговорота домашних обязанностей, находит работу на неполный день; скучающий офисный работник получает предложение от молодой динамичной компании – они и предположить не могли, что избавление от старых ролей будет даваться им с таким трудом. И разве способен человек, годами не поддерживавший связь с родителями или близкими, быть глубоко потрясенным их смертью? И откуда это чувство потери, когда мы вступаем в брак после многих лет одиночества, получаем наследство после того, как долгие годы едва сводили концы с концами, или становимся наконец знаменитыми, положив жизнь в борьбе за славу?
8
Mircea Eliade,