Спасатель покачал головой.
— А дальше? — спросил Микут.
— Дальше? Хорошо — будет дальше. Я еще сомневался, поскольку одна пластинка не являлась подтверждением моей теории. До тех пор, пока мы не нашли высеченное на скале изображение.
— Но каким образом это изображение является подтверждением твоей теории? — спросил Меченосец.
— Да самым прямым. Оно отличается от первого тем, что на нем указано направление, в котором следует искать родителей Поросюшки. Уверен, если их нет в этом созвездии, то там для нас найдется еще одно сообщение, которое укажет, куда мы должны в дальнейшем лететь.
— Но как они все это сделали? Ведь насколько я понимаю, для того чтобы высечь такой рисунок на скале, нужно время, причем приличное.
— Они его не высекали, — объяснил Спасатель.
— Как это?
— Они его создали с помощью тех же способностей, используя которые Поросюшка творит свои чудеса.
— Так значит и в скоплении астероидов…
— Ну да, их там не было. Они просто создали эту пластинку и изображение на ней.
— А доказательства? — спросил Смельчак.
— Хорошо, доказательства…
Спасатель опять некоторое время раздумывал, потом сказал:
— Доказательства самые простые. Если вы заметили, в обоих случаях, чтобы донести до нас информацию, были использованы разные методы. Пластинка из неизвестного материала и рисунок высеченный в скале. Так же как и Поросюшка, они не могут использовать один и тот же метод дважды. Уверен, третье послание будет по форме отличаться от первых двух.
Он замолчал. Некоторое время члены экспедиции обдумывали сказанное. Наконец Микут нарушил молчание:
— Теперь понятно, почему они оставили Поросюшку. Видимо, те, кто захватил их в плен, напали уже после того, как Поросюшка спустился в расселину. И его родители посчитали, что лучше будет оставить его здесь, чем забирать с собой. Видимо, их противники не только жутко сильны, но еще и опасны. Так опасны, что родители предпочли оставить Поросюшку одного в космосе.
— Ну да, — сказал Смельчак. — Тем более, они знали, что он выживет, а потом, став старше и умнее, сможет последовать за ними и как-то помочь.
— Не нравится мне все это! — пробормотал Меченосец. — С каким противником нам предстоит сразиться? Что он из себя представляет? Хватит ли у нас сил, чтобы совладать с ним?
— Кем бы он ни оказался, — сказал Спасатель, — мы обязаны вступить с ним в борьбу.
— Да, — поддержал его Микут, — и мы не отступим. Ух, мы еще этим паукам покажем. Они у нас узнают, как похищать мирных Преобразователей.
— Да нет, вы не поняли, — сказал Меченосец. — Я просто имел в виду, что прежде, чем приступать к активным действиям, имеет смысл узнать как можно лучше, с кем нам придется иметь дело.
Спасатель задумчиво поглядел на сиявшее перед ними созвездие, где предположительно их ждало либо новое послание от родителей Поросюшки, либо сильный и безжалостный враг.
— Прежде всего, — сказал он, — нам нужно этого врага обнаружить.
— Так что же мы медлим? — спросил Поросюшка. — Полетели!
— Подожди, — покачал головой Спасатель. — Прежде чем мы полетим дальше, я бы хотел, чтобы все члены экспедиции поняли одну вещь…
Потратив несколько секунд на обдумывание какой-то мысли, он, наконец, решительно тряхнул головой:
— Да, именно так, я хотел бы, чтобы все поняли. С этого момента наша экспедиция меняет свою задачу. Да, мы по-прежнему ищем родителей Поросюшки, но отныне мы не просто поисковая экспедиции. Боюсь, мы наткнулись на следы какого-то могущественного врага, о котором никогда не слышали. Если он вдруг решит посетить наш сектор
Галактики, к этому времени мы должны знать о нем как можно больше. Поэтому наша экспедиция с этого момента преследует цели не только поиска, но и разведки.
— А что это меняет? — спросил Смельчак.
— Это значит, что отныне все члены экспедиции должны соблюдать величайшую осторожность. Рано или поздно мы окажемся во владениях врага. Думаю, надо сделать все, чтобы нас не заметили. По крайней мере сначала, пока мы о них практически ничего не знаем.
Он бросил взгляд на кораблик Микута и снова покачал головой.
— Тебя, Микут, прошу персонально. Обещай, что не будешь лезть на рожон. Обещай, что будешь соблюдать величайшую осторожность.
— Конечно, — воскликнул мальчик. — Они меня не увидят. Уж что-что, а прятаться я умею.