— Тут только два варианта: либо реально плохо со здоровьем… либо она всё знает.
— Рэтчет, ты прав, как всегда, — согласился чёрный робот. — Но каковы наши дальнейшие шаги? Мы не можем пустить всё на самотёк, Оптимус.
— Я согласен с тобой, Айронхайд, — не стал спорить Оптимус. — Но и напасть мы тоже не можем. Не было ни единого повода.
— И что, будем просто сидеть и ждать?
— Сайд, я понимаю твою тягу к приключениям, но у нас нет другого выхода. Будем сидеть и ждать.
Слово за слово, но атаковать было нельзя. Общим решением было: ждать и просто наблюдать и за девушкой, и за десептиконом. А в случае чего просто напасть и оторвать ему голову. Что, кто-то будет ругаться? Генерал? Пусть он и проводил свой эксперимент, но защита человеческой жизни важнее в сто раз. К тому же на базе имеется ещё один десептикон, над которым ставь эксперименты – не хочу. Всё равно он ничего не скажет, если жить захочет. Да, а чего он всё время молчит? Этого никто не знал.
Решив пока думать о сердитом мужичке, который наверняка будет ругаться, автоботы стали думать, кто поедет в город. Сам Оптимус ехать не мог, потому что нужен был Ленноксу на переговорах. Рэтчету было необходимо разрешить кучу дел в медотсеке и подлатать пострадавших, Айронхайд был занят на тренировках…
— Вы чего? Почему мы? — хором загалдели близнецы.
— А кто тут рвался активничать? — хмыкнул оружейник. — Значит так, детишки…
Суть сказанного даже не требовалось объяснять: не шуметь по поводу и без, это всего лишь наблюдение со стороны. Не галдеть, не драться, не нарушать ПДД, никоим образом не выдавать своё присутствие, не пытаться выйти с девушкой на контакт… И ещё куча всяких «не».
Коротышки заворчали, что их ставят в такие рамки, но ругаться не стали и, быстро трансформировавшись в маленькие автомобили, поехали по направлению к городу. Прочие автоботы понимали, что такое ответственное задание лучше было бы выполнить кому-нибудь из старших, но других кандидатур попросту не было. Оптимус сомневался, что мелких надолго хватит. Увы, он оказался прав.
— Напомни ещё раз, что мы тут делаем? — в который раз спрашиваю этого зануду, который так и не соизволил объяснить, какого лешего мы приехали в музей. Ясен пень, что не досуг проводить.
На этот раз Баррикейд соизволил ответить, причём нормально! Странно, обычно от него хрен добьёшься ответа без того, чтобы он на тебя не наорал или не начал угрожать. Понадеявшись, что это у всех десептиконов заложено в натуре, я прямо поинтересовалась, зачем «полицейскому» нужна какая-то древняя железяка с оторванными проводами. Десептикон прогудел через радио, что я должна просто зайти под видом посетительницы и отыскать на поверхности экспоната символы Кибертрона. И если это действительно то, о чём он думает, то пора переходить к следующему шагу. На мой вопрос с издёвкой, не собрался ли он грабить музей, Баррикейд пробурчал, что ему необходимо знать лишь о наличии знаков. Так, бомбить не будем, уже хорошо.
Стоп, а как вообще выглядят эти самые символы? Я ж вашего языка не знаю. А… уф, можно даже не спрашивать. Если найду какую-нибудь странную загогулину, то это точно оно.
— Поспеши, белковая, — прошипел радиоприёмник.
Припарковавшись за углом здания (Баррикейд не хотел, чтобы нас кто-нибудь видел), я вышла на воздух и вдохнула полной грудью. Подходя к главному входу, я мимолётно глянула на припаркованные небольшие машинки красного и зелёного цветов. Боже, как же я завидую их владельцам. Ездят и ни о чём не думают, кроме как не врезаться и не попасться гаишнику. Господи, как же мне хотелось бы, чтобы папа подарил мне такую же. Но нет, он купил Баррикейда, который при любом удобном случае напоминает о себе и перечисляет, что он со мной сделает в случае провала. Интересно, все десептиконы такие приставучие?
Моё внимание задержалось на зелёном авто. Я рискнула подойти поближе и рассмотреть, чтобы было на что опираться в случае спора с отцом. Потому что я собиралась сделать всё, что смогу, а потом поехать с ним и указать, какую именно тачку я хочу. А то купит что-нибудь похлеще Баррикейда, и тогда я совсем свихнусь.
Найти нужную штуковину оказалось совсем несложно, потому что вокруг неё толпилась туча туристов во главе с экскурсоводом, который увлечённо рассказывал об уникальной археологической находке, сделанной в Египте. Протолкавшись сквозь народ и заработав тем самым несколько тычков в бок и возмущенных «Девушка, вы что делаете?», я оказалась-таки у желанного постамента. Ха, да тут искать не надо, вся железяка утыкана разными каракулями! Осталось только сфоткать, чего мне не позволил сделать охранник. В общем-то, мне по барабану, я попросту их срисовала и свалила, сделав остолбеневшим экскурсоводу и блюстителю порядка ручкой. Правду говорят, наглость – самое что ни на есть второе счастье.
Возвращаясь, я предвкушала скорый обед и сон, избавление от десептикона на остаток дня… Вернулась и зажала нос. Это ещё что такое? Утечка газов? Химикаты? Кто-то пробил крышку бака? Кто пукнул? Повезло владельцам мелких тачек, они уехали раньше, чем ЭТО распространилось здесь. Боже, какая гадость! Что за вонь?! Ясное дело, несло от Баррикейда. Прости, дружище, но пока ты не проветришь свой салон, я туда не сяду. Не хочу провоняться этим запахом, а потом самой стать его источником.
— Извини, но пока ты не проветришься…
— Не зли меня, белковая, — Баррикейд начал выходить из себя. — И здесь нет ничего смешного, так что замолчи.
— Согласна, ничего… А-а-а-а-а-а-а-а-а! Боже, кому я вру? — Меня таки прорвало на дикий ржач. Во что он успел вляпаться, пока меня не было?
— Извини, но пока ты не проветришься, я никуда не сяду, — еле выдавливаю, смахивая слёзы с лица.
Краем глаза я успела заметить, что на водительском сидении появился полицейский, взирающий на окружающих с ленцой. Машина уехала прочь, врубив сирену, а я пошла по направлению к небольшой кафешке, намереваясь перекусить и почитать что-нибудь в Интернете про эту железку и пирамиду, около которой она была обнаружена. Не, я не то чтобы не опечалилась, но знали бы эти хулиганы, от кого они избавили меня на длительное время! Десептикон раз тридцать до этого случая говорил, что ненавидит автомойки, потому что, видите ли, моющее средство негативно сказывается на работе его процессора. Да оно самое, по ходу, ему как раз и ударило туда. И где он сможет помыться, кроме как на мойке? Не в воду же полезет. Блин, всё, хватит, щас опять ржать начну!
Опс, ребята! Я попыталась принять нормальное выражение лица, но смех всё равно вырвался наружу. Сделав заказ, Сэм усадил Микаэлу за столик, а сам унёсся забирать кофе. Первым делом подруга поинтересовалась, почему я смеюсь и никак не могу остановиться. Ох, хоть бы она не начала плакать, как я.
Ну конечно, она не сдержалась.
— Интересно, кому смелости хватило кинуть в полицейскую машину тухлыми яйцами? — еле проговорила Микаэла.
— Ты думаешь…
— Ну, а из-за чего ещё? — еле выдавила подруга. — Твою же машину не отличить от настоящей, если не знать, по каким признакам это делать.
— Что-что? — переспросил вернувшийся Сэм.
Хвала Всевышнему, мы успели забрать у него кофе, иначе бы горячий напиток оказался на нас раньше, чем Уитвики упал на столик, согнувшись в три погибели и дёргаясь в предсмертных конвульсиях от хохота. Да, понятно, что это смешно, но, блин, успокойся! На нас уже вовсю смотрят!
— Как только смогу, так сразу, — клятвенно пообещала я друзьям освежить своё авто, как только смогу попасть в салон.
Вытирая новую порцию слёз, я допила кофе и сказала, что мне пора идти. Сэм пытался убедить меня остаться, но мне удалось улизнуть под предлогом важных дел. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что ребята были на свидании, а ко мне подсели только из вежливости. Так, надеюсь, они не пойдут за мной. И надеюсь, что сама-знаю-кто поехал прямиком в мой гараж, а не стал разносить запах по всему городу, иначе такими темпами его отправят прямиком в химчистку, а это намного хуже, чем мойка для обычных машин.