Сегодня Кащей был в хорошем настроении. Примериваясь к оковам, ои добродушно пояснил:
— В детстве меня Кошей прозвали. Такое, понимаешь, противное имя… Я свою первую жену в подземелье заточил за то, что она меня Кащей называла… — он поморщился и резким рывком разорвал цепь. Хныга восхищенно захлопал в ладоши. — Думаешь, зачем я это делаю? — усмехнулся Кащей. — Слушай. Было это лет четыреста назад. Влез я в авантюрную войну, попал в плен… — Кащей безнадежно махнул рукой. — Сам понимаешь, как к бессмертному относятся. На цепь и в чулан. Ни капли сам понимаешь, воды. Так и провисел сто лет, пока какой-то дурак в чулан не заглянул. Вот теперь и тренируюсь, чтобы по сто лет в темных чуланах не терять…
Он сел на трон, разглядывая золотые черепа, украшающие подлокотники.
— Месяц прошел, — напомнил он. — Я слушаю тебя, Хныга?
Выслушал Советника и глаза заблестели.
— Муромец у нас в небесах. Отлично! Заготовь, Хныга, именной указ о награждении верного нам водяного. Не скупись! А в скобочках укажи — посмертно… Попович… Ну этому из заколдованного города не выбраться. Был я там лет сто назад. Там была надпись:
«Вступай смело! Назад не гляди — возврата не будет!»
А я вторую часть оторвал и оставил только — «Вступай смело!» Хе-хе-хе! Вот он и вступил… — Кашей довольно потер руки. — И остался у нас, Хныга, сильный, но умом недалекий Добрыня. Его мы в расчет не берем, у него на пути Лихо Одноглазое, да в засаде Вий-истребитель стоит. Их Добрыне вовек не пройти. А если и пройдет, то одного богатыря три великана и огненный Змей быстренько охомутают!
Кащей Бессмертный сладостно раздул ноздри. Представились ему горящие бревенчатые хаты и поля в кровавом зареве, вереницы рабов в колодках, покорно бредущие в полон. Увидел Бессмертный горы трофеев и дань неисчислимую, открыл глаза и ненавистно прохрипел:
— Огнем! Железами калеными выжгу! А князя Владимира, Кащей простер костлявую руку. — князя в темницу, на цепь, пусть сгниет без света и синего неба!
— Вели седлать коня, Главный Советник! — приказал он Хныге.
Хотел Советник остеречь повелителя, но глянул в его остекляневшие глаза и понял, что возражать ему сейчас, значит добровольно положить под топор палача свою мудрую голову.
Горделиво стоял Кащей в своем черном одеянии, простер руку перед собой, и тонкие губы, змеино кривясь, возглашали:
— На Русь! На Русь!
19. ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ
Проснулся Добрыня, а стол уже накрыт и подле стола Баба-Яга хлопочет. Не знал богатырь, что все раннее утро просидела над ним Яга, раздумывая и считая, что ей выгодно: убить сонного богатыря или помощь ему оказать? Русь-то Русью, а с Кащеем шутки плохи, пошлет наемников, те предательницу вместе с хатой спалят. И может быть убила богатыря Баба-Яга, да вспомнился ей статный Муромец, представилось ей, что входит богатырь в избушку и вопрошает грозно: «Куда, Яга, друга-товарища дела?» И потому суетилась Яга, что утренние гадкие мысли ей забыть скоре хотелось.
Не знал Добрыня, закусывая, что именно в это время прибило Летучий Корабль к Поклон-горе и бросил ловкий Симеон якорь, зацепившийся сразу за дуб трехсотлетний, и Муромец медленно, чтобы не вырвать огромный дуб из земли, подтягивал за якорную цепь к земле.
И не ведал Добрыня, что в это раннее утро садился на площади заброшенного города на ковер-самолет Алеша Попович, и уже по-походному снаряженный чернец спрашивал богатыря, поигрывая дубинкой-самобоем:
— Куда ты сейчас, Алеша? К Поклон-горе? Ковер, он дорогу знает…
— Нет, — отвечал юный богатырь. — Ты, Чигирь, поспешай побратимам на выручку, а мне еще на остров Буян надобно. Есть у меня тамошное дело!
И совсем уж не ведал Добрыня, что хлынули на Русь с юго-запада черные орды враждуров; горделиво и без опаски шел на Русь Кащей Бессмертный, уверенный в гибели Защитников, и уходило население к Киев-граду, еще не зная, что ничем не может помочь им малолетний князь Владимир, так не вовремя прельстившийся молодильными яблоками.
Вытащила Баба-Яга на середину избы овальное зеркало с затейливым орнаментом, пустила по орнаменту красное яблочкп и подозвала богатыря. Чистое зеркало затуманилось и в нем отразилась земля, видимая с высоты птичьего полета: не зря летала Яга на разведку! — стали видны дороги лесные и степные, а Яга нашептывала богатырю:
— Вот здесь ждет тебя, батюшка, Лихо проклятое! Снарядилось оно самострелами… А свернуть нельзя! Ведет дорога аккурат к Поклон-горе. Но это еще не все! Коли пройдешь Лихо, ожидает тебя за этим вот поворотом страшный Вий-истребитель…