«Как вы относитесь к мнению, что основной текст «Как закалялась сталь» написал Серафимович?» Никак не отношусь, и никак образом это не коррелируется с остальными сочинениями Серафимовича. «А основной текст «Двенадцати стульев» и «Золотого телёнка» написал Булгаков». Это совершенно ничего общего не имеет с реальностью. Булгаков, наоборот, довольно вторичен по отношению к Ильфу и Петрову в главном своём романе, и вторичен вполне сознательно.
«Почему одни люди боятся креститься в церкви или чувствуют себя глупо, если им хочется это сделать, и ещё больше боятся, если их в этом заметят?»
Это я могу объяснить. Сам ритуал вызывает вопросы у многих. Хотелось бы сделать это так, чтобы тебя в это время не видел никто, хотелось бы сделать, чтобы это произошло наедине со священником (у многих), потому что сам публичный характер таинства многих отвращает. Я это знаю и могу понять.
«Как вы относитесь к концепции абсурдного человека Камю, который не обманывает себя идеями Бога, смысла жизни и разумной Вселенной, а живёт без смысла и надежды? Логично, что человек, признающий, что над ним нет иной воли, становится равен Богу?»
Нет, это совершенно не логично, потому что, к сожалению, над человеком есть очень много всяких обстоятельств, помимо Бога. Да я вообще и Камю не очень люблю. Мне нравится «Чума», конечно. Я ещё раз говорю: все вопросы о Боге — есть он, нет его, есть свобода, нет свободы — всё это мне представляется сейчас, в нынешней России, такой скучной казуистикой! Понимаете, очень много вопросов просто снялись. Замечательно сказано у Андрея Синявского: «Верить в Бога следует не потому, что это логично, гуманно или красиво, а просто потому, что Бог есть». Вот и всё. Точно так же, когда я смотрю на всё, сегодня происходящее, я думаю: какая там может быть вообще жизнь без смысла и надежды? Ну попробуйте жить без смысла и надежды. Всё-таки мне кажется, что ничем, кроме самоубийства, как в случае Камю, это не кончается.
«О чём рассказ Достоевского «Скверный анекдот»?» О! Он о русской оттепели, о том, как человек попытался быть демократическим начальником, и как смешно и жалко это закончилось. Это, кстати, один из немногих рассказов, где Достоевский художник.
«Люди не смогут значительно продвинуться в своём развитии, пока не откажутся от всех видов самообмана, включая Бога». Послушайте, Бог — это не самообман, а это более тонкое понимание мира, вот и всё.
«Что вы думаете о Станиславе Грофе?»
Я даже его интервьюировал однажды, и мне очень понравилась его твёрдая уверенность, когда я его спросил: «А что бы вы ответили на вопрос о бытии Божием?» Он процитировал Юнга: «Верю» — слабое слово. Я не верю, я знаю». Мне это очень понравилось. Книга Грофа о жизни после смерти и об опыте всяких психоделических веществ в предсмертном исследовании мне кажется неубедительной, потому что доказательств загробной жизни и Божьего бытия хватает и так, и все мы их получим рано или поздно. А что касается Грофа как учёного, как человека, то он очень приятный и интересный человек, и идеи, которым он вдохновляется, гуманистические.
«Является ли поезд, сбивающий Каренину, символом судьбы, детерминизма?»
Даже больше скажу: вся железная дорога является символом предопределённости, детерминированности. Это же роман о России, которая попыталась уйти от закона к любви, от диктатуры к свободе — попыталась сломать свою матрицу. «Анна Каренина» в значительной степени политический роман. У нас всё переворотилось и только ещё укладывается. И опять не получилось! И всё плюхнулось туда же. Поэтому, конечно, железная дорога — символ страшной предопределённости, с которой сталкивается живая человеческая надежда.