— Прости! — тут же смущённо буркнула Шенен, и постаралась сбежать от демона на кухню за спасительным кофе.
Но Дросс её успел схватить за руку и притянуть к себе.
— Рассказывай… — он мгновенно почувствовал, что с белокрылым творится что-то неладное. Что его собственное раздражение от дурацкой ситуации ни в какую не сравниться с тем, что сейчас испытывает ангел. — Что случилось с тобой? Шенен!
— Я сама с этим разберусь! — Девушка не собиралась выворачивать перед извечным врагом душу.
Мужчина понял, что таким образом он от неё признания не добьётся. Женщины и ангелы не любят грубости. С ними надо действовать по-другому.
Шенен очутилась в крепких объятиях. Тёплое дыхание коснулось её затылка. Казалось бы, эта неожиданная нежность должна была расслабить, успокоить ангела, но реакция на близость Дросса была абсолютно противоположной. Она беспрерывно напоминала себе о том, что демон как-то реализуется в этом мире, а вот она… не смогла, не решилась, даже не задумывалась. И Сашиель ничего не посоветовал. Видно, не придал значения. И сама не догадалась. Новые друзья не упрекали в тунеядстве, потакая её ничегонеделанью. А вот демон сразу… И мысленное самобичевание начиналось сначала.
— Так и будешь молчать?
— Дросс, отстань! — девушка с силой оттолкнула демона, злясь на себя больше, чем на него.
— Давай, я тебе сделаю релаксирующий массаж, и ты успокоишься, — казалось, простодушно предложил мужчина.
Но сущность ангела тут же заставила напрячься человеческое тело.
— Ты опять пытаешься меня соблазнить, — подозрительно прошипела Шенен. — Я тебе уже говорила…
— Глупенькая, — доброжелательно усмехнулся Дросс, всем своим видом говоря упрямой девушке, как много она теряет, следуя своим устаревшим принципам. — Я говорю о массаже.
— Массаж бывает разный, — резонно заметила смущённая Шенен. Она понимала, что отказывает демону по привычке, укоренившейся в её бессмертной душе с давних времён, а вот человеческая девушка считает иначе, но… Она чуть не выпалила: 'Я подумаю!' Но тут же представила, как снисходительно ухмыльнётся несносный демон, пробежится бесстыжим взглядом по её телу, и скажет что-то типа: 'Не опоздай, думая! А то поезд уйдёшь, и будешь потом локти кусать'. Это её остановило, возможно, на краю бездны, в которую так настойчиво звал демон-искуситель. — И ты на меня… на это тело реагируешь неадекватно.
— Ха-ха-ха! Я реагирую на ЭТО тело как раз адекватно! Это ты зачем-то бережёшь его, словно собираешься пользоваться вечно!
— Дросс, не начинай!
— Как скажешь, милая, — он состроил равнодушную мину, а мысленно отчихвостил несговорчивого ангела по первое число.
Последние две недели, оставшиеся до назначенной даты, пролетели с бешеной скоростью. Ни Дросс, ни Шенен не успели опомниться, как остался один день, а ночью, ровно в полночь они должны были наконец-то совершить то, к чему так стремились, и чего так боялись. Как не хорохорился демон, он тоже испытывал определённый трепет и опасения, как всё пройдёт? Что уж говорить об ангеле, который при каждом удобном случае приставал к мрачнеющему маркизу.
— Дросс, что с нами будет, если что-то пойдёт не так?
— Шенен, заткнись… пожалуйста! Я не хочу разговаривать на эту тему!
— Да?! А если…
— Вот когда наступит это твоё 'если', тогда и будем голову ломать! И вообще, не каркай! Кстати, ты не знаешь, ангелы могут сглазить?
— Не могут…
— Это хорошо. А то твои ежедневные стенания надоели хуже… — Дросс чуть не сказал: 'приставучей Анжелы', которая не пропускала ни одного выступления Демона, если, конечно, не была в этот день на дежурстве в больнице. Ему стоило приличных усилий, игнорировать её знаки внимания во время танца. Даже охранники зубоскалить давно перестали, поняв, что страстная поклонница слишком уж навязчива. — Хуже слякоти!
Дождливая погода, и сопровождающие её практически повсеместно лужи и грязь, раздражали и ангела и демона совершенно одинаково. Эта климатическая особенность Хоминибуса, на которую они раньше не обращали внимания, доставила им немало неприятных минут. Так что такое объяснение было для ангела понятным и справедливым.
— Ангелы не могут, — монотонно повторила Шенен, — а я сейчас не…
— О-о-о! Ты невозможен, белокрылый!
— Я только сказала правду…
— Лучше бы промолчала!
Разгореться очередной ссоре не дал Макс, принёсший кофе. Следом за ним в комнату вошла Полина с тарелкой пирожков.
— Вот, — девушка пыталась улыбаться, но грустные глаза и тоскливые интонации в голосе говорили сами за себя, — угощайтесь.
Чтобы как-то замять неловкую ситуацию, все дружно накинулись на пирожки, обдумывая за едой непростую ситуацию. Двоим хочется уйти домой, но и этот мир покидать желания нет. Вот такая дилемма. Другие понимают, что расстаются со ставшими близкими людьми. Да, они будут к ним приходить. Дросс обещал, что ничего предосудительного внушать не будет, манипулировать сознанием не будет, и так далее. Они будут просто общаться, но… уже никогда Полина с Максом не увидят красавицу Шенен и неотразимого Дроссбартоса. Кто из них переживал больше? Разве это можно понять?
Ангел был весь в сомнениях и странных предчувствиях. Демон злился из-за того, что так и не смог уломать несговорчивую девушку на секс, а силой брать он не захотел. Макс сожалел, что уходит единственный друг, который круто изменил его жизнь. И, не смотря на то, что сущность Дросса принадлежала нижнему миру, он оказался вполне приличным парнем… правда, с небольшими заскоками. Полина не желала расставаться с ангелом… Она, так же, как и Макс, считала, что пришелец из другого мира сыграл немаловажную роль в её судьбе. Очень хорошую роль. И от этого на душе скребли кошки, на сердце лежал тяжёлый камень, и хотелось всплакнуть.
Полина прекрасно понимала, что Шенен не может остаться в мире людей. Это слишком фантастично. Хотя в последнее время подруга вдруг развила активную деятельность. Выяснив, что может оказывать людям, а особенно детям, помощь, ангел как с цепи сорвался и принялся облегчать страдания, внушать веру в успешное излечение и даже исцелять всех, кто в этом нуждался и кто был в пределах досягаемости. Полине в тот момент еле удалось остановить подругу, объяснить, что нельзя сначала заставить людей поверить в её целительский дар, а потом исчезнуть, оставив нуждающихся у разбитого корыта.
— Я потеряла столько времени! — сокрушалась Шенен, не соглашаясь с доводами Полины. — Скольким я могла помочь!
— А сколько людей сейчас узнают про тебя, захотят встретиться, получить свою долю чуда, а окажется, что раздатчик чудес исчез в неизвестном направлении?! И кто это будет им объяснять? Я?!
— Но…
— Шенен, ты должна… нет… ты ДОЛЖЕН понять, что начиная какое либо дело ты берёшь за него ответственность на себя. Никто не должен расплачиваться за твои промахи и недоделки!
— Промахи? — Шенен не поняла логики подруги.
— Да! Ты не просчитала, скольким людям ты не сможешь помочь по той или иной причине? А когда уйдёшь? А они будут надеяться на тебя, возможно, даже молиться! Что получится в итоге?
— Они огорчаться…
— М-да… — Полина укоризненно покачала головой. — Огорчаться…
— Ну, расстроятся, — виновато поправилась Шенен.
— Они почувствуют, что их обманули! И обманули очень жестоко! Их болезнь, если я правильно понимаю, будет на этом фоне прогрессировать! Ты этого хочешь?
— Нет.
— А раз 'нет', то прекращай свою бездумную, безответственную деятельность!
— Почему безответственную? — Ангел не считал свою деятельность предосудительной, а уж тем более безответственной.
— Ты зачем в детскую больницу ходила? Можешь не говорить, что детей лечить, я это и так знаю. Шенен, ты должна понять — это человеческий мир с человеческими законами! Нельзя просто так подойти к матери и сказать: 'Хотите, я вылечу вашего ребёнка?' Тебя же за сумасшедшую приняли! Спасибо, Нина Сергеевна тебя оттуда увела…