Раздался стук копыт, приглушавшийся песком. Услыхав этот звук, я выхватил меч и повернулся лицом к приближавшемуся всаднику. Ветер уже засыпал песком следы копыт, и не было возможности понять, куда увезли Делию.
- Лахал, - поздоровался всадник. - Лахал, Джикай.
- Лахал, - ответил я. Слово "Джикай", произнесенное с различной интонацией, могло означать просто "бей!", а также "воин", "благородный воинский подвиг" или множество других родственных понятий, связанных с честью, гордостью, статусом воина и, как неизбежно, убийством. Делия с Синих гор тогда произнесла его, не только чтобы выразить восхищение, но и как команду. Я изучил незнакомца взглядом, а затем произнес:
- Лахал, Джикай.
Ибо он явно был воином.
Я допустил ошибку. На его лице появилась недовольная гримаса. Он указал на мертвого воина и скакуна.
- На самом деле это я должен называть тебя "Джикай". Что я сделал такого, о чем ты знаешь?
- Я нисколько не сомневаюсь, что ты могучий воин, - ответил я. - Я ищу девушку, которую забрали эти... существа.
У незнакомца было открытое честное лицо, загоревшее под лучами Антареса, и выцветшие светлые волосы. На луке седла висел стальной шлем, а скакун был из породы тех же странных длинноногих созданий, что лежало мертвым у моих ног. Незнакомец носил красновато-коричневую кожаную одежду, отделанную кисточками и бахромой на манер, модный в Новой Англии. Он сидел подтянуто и в то же время расслабленно; его вид говорил о мастерстве всадника.
- Я Хэп Лодер, джиктар из клана Фельшраунг, - последнее слово он произнес глухо, с громким призвуком, будто откашливался. Это прозвучало угрожающе, гордо и высокомерно.
- Я - Дрей Прескот.
- Теперь, когда мы совершили паппату, я немедленно сражусь с тобой.
Меня теперь могло поразить очень немногое. И в любое другое время я с удовольствием сразился бы с ним. Но сейчас мне было настоятельно необходимо найти Делию.
Он спешился.
- Ты не сказал мне, видел ли ты девушку, - начал было я. Перед глазами у меня сверкнула пика.
- Варвар неотесанный! Разве ты не знаешь, что мы не можем говорить ни о чем, кроме оби, пока не сразимся и не дадим или не возьмем оби?
Меня охватил гнев. Паппату, понял я, означало представление друг другу. Формальности были соблюдены. Теперь этот идиот ничего не скажет о Делии, пока не сразится со мной. Ну что же... Мой трофейный клинок сверкнул. Я не заставлю себя упрашивать.
Хэп Лодер вернулся к высоконогому животному, прикрепил тонкую упругую пику к стремени и вернулся с двумя мечами. Теперь в одной руке у него был длинный, тяжелый прямой палаш, в другой - короткий меч для нанесения колющих ударов, наподобие гладиуса.
- Я вызвал тебя на бой. Какой меч против того, что у тебя есть, ты выберешь?
Я посмотрел Хэпу Лодеру в глаза. Пусть мне не терпелось покончить с этим делом, но я умел узнавать честь, когда сталкивался с ней. Этот молодой человек предлагал мне шанс остаться в живых, а себе - умереть. Мощный палаш, конечно, не устоит против моего шамшера, разве что на песке. Я кивнул на гладиус.
Он улыбнулся.
- Для меня это не имеет значения, - сказал я. - Но давай поспешим.
Хэп Лодер был мне весьма симпатичен - и явно, как подтвердилось позже, отличался честностью и бесстрашием.
- Думаю, ты сам выбрал бы короткий меч, - добавил я.
- Да, - согласился он и, взяв меч за рукоять, отправил длинный палаш обратно в ножны, пристегнутые к седлу скакуна. - Если ты победишь, я буду не прочь дать оби. Но я не желаю умирать без надобности.
На этом изящном логическом доводе наша беседа закончилась.
Хэп Лодер был прекрасным фехтовальщиком, и все же самые прекрасные преимущества быстрого и стремительного гладиуса пропадали теперь втуне. Гладиус лучше всего применять вместе со щитом, особенно в рядах сражающейся армии, где каждый полагается на своего соседа, в тесной и потной свалке ближнего боя, когда короткий меч - господин и повелитель. В принципе большой палаш хитрый и ловкий противник в силах переиграть, и думаю, Хэп Лодер сделал лучший выбор. Но он не мог тягаться с демонической одержимостью, подгонявшей меня.
- Джикай! - крикнул он и сделал выпад.
Я тоже сделал несколько быстрых выпадов, заставивших клинок противника остановиться и заколебаться, а затем старым приемом "крученой петли" отправил гладиус в полет. Мое острие взлетело к горлу Хэпа. Его глаза широко раскрылись от неожиданности.
- А теперь, Хэп Лодер, рассказывай побыстрей! Ты видел девушку, увозимую тварями наподобие этой падали?
- Нет, Дрей Прескот. Я говорю правду. Не видел.
Он выпрямился, отступив, и встал по стойке "смирно". Затем приложил ладони к глазам, ушам, рту и, наконец, сцепил на груди, возле сердца.
- Я приношу тебе оби, Дрей Прескот. Глазами я буду видеть в тебе только хорошее, ушами слышать о тебе только хорошее, устами говорить о тебе только хорошее. И, если хочешь, вот тебе мое сердце - хоть ешь его.
- Не надо мне твоего сердца, - разозлился я. - Мне нужно знать, где девушка, Делия с Синих гор!
- Знай я об этом, мои знания были бы твоими.
Я стоял, растерянно глядя на него. Это был гордый, честный молодой человек и прекрасный фехтовальщик. Он наверняка сражался много раз и, похоже, все время брал оби.
Он неловко пошевелился, потом нагнулся и поднял меч. Я бдительно следил за ним. Однако он взял клинок за лезвие и направился обратно к своему скакуну. С минуту он разговаривал с животным, успокаивая его. Я ощутил легкий укол от воспоминаний об отце.
Хэп Лодер вернулся, ведя скакуна под уздцы.
- Мой зорк - твой, Дрей Прескот, поскольку ты пеший, а это недопустимо для кланнера.
Зорк! Так вот, значит, животное, упав с которого Делия повредила ногу!
- А разве ты сам не кланнер? И разве тебе не придется быть пешим?
- Да. Но я принес тебе оби.
- Хмм...
Следующий вопрос родился сам собой: