Энн. Та была низенькой и курносой, с блестящими волосами, собранными сейчас в два хвостика. Работала Маленькая Энн с сонной уверенностью, будто не до конца проснулась. Она была старше Томми на год и выступала с матерью с шести лет.
— Мари, не выпячивай локти! Маленькая Энн, держи руки, не махай абы куда! Томми, что ты делаешь? Пять счетов и не глазей по сторонам! Зелда, следи за ступней!
И так всю жизнь — крики и счет.
Томми воровато глянул на спускающихся девушек. Все они были блондинками — некоторые от природы, некоторые красились. Волосы у всех были завиты, заколоты или завязаны в хвостики. Все одеты в разномастные шорты и блузки.
Томми вдруг подумал, что выглядит среди них жутко смешно.
Когда все разошлись, Марго окликнула его.
— Я подходила к твоей маме, она разрешила.
— Вам не кажется, что я смешно выгляжу? Девять девушек и я один — мальчик?
Томми выступал с балетом три года, но подобная мысль настигла его впервые.
— С париком никто не разберет девочка ты, мальчик или шимпанзе в юбках, — заверила Марго и, как насторожившаяся птица, склонила голову набок. — Моя б воля, вывела бы тебя на манеж лет шесть-восемь назад, как Маленькую Энн. Но Бесс и слышать об этом не хотела. Знать бы, что наговорил ей Тонио. Ну все, после дневного представления придешь в трейлер девочек, дам тебе юбку и парик.
— Хорошо, мэм, — вежливо сказал Томми и побежал к аппарату.
Но Сантелли там уже не было.
Публика сегодня днем была обычная, в основном, состоящая из детей, но казалась почему-то чужой и враждебной. Оставив сортировку костюмов Элен Бреди, Томми поспешил к длинному красно-белому трейлеру Марго, служившему также раздевалкой для воздушного балета. Марго вышла на стук с охапкой розовой кисеи. Где-то шли по радио военные новости.
— Ты уже слишком большой, чтобы переодеваться в трейлере, полном девчонок.
Иди к себе, надень все это, потом возвращайся, и Энн приведет тебя в порядок.
Чувствуя, как накрахмаленная кисея царапает руки, Томми пошел к родительскому трейлеру.
В прошлом году я выступал себе в балете и радовался. Почему же сейчас так злюсь?
Он мрачно натянул костюм, дергая тюлевые юбки. К юбкам прилагался скверно сидящий лиф и старые балетные туфли. Сетка покалывала ноги. Выйдя в своем розовом наряде на улицу, Томми почувствовал себя донельзя глупо, но все вокруг были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание.
Марго ушла, однако Маленькая Энн ждала его, и Бетси Джентри была здесь — хрупкая немолодая усталая женщина с перевязанной ногой. Велев Томми сесть и наклонить голову, Бетси нацепила ему парик и посоветовала быть осторожнее на кувырках.
— Если он свалится во время представления, ты будешь выглядеть глупо, мальчик мой.
В ее речи слышался легкий акцент. Томми было известно, что Бетси не американка, но откуда она приехала, он не знал и никогда не интересовался. А тут вдруг стало любопытно, но времени на вопросы не было.
— Этот твой пояс упадет через минуту. Маленькая Энн, дорогуша, подай полотенце, я его закреплю.
Бетси принялась запихивать полотенце в розовый лиф, но Томми оттолкнул ее руку.
— Не надо, — пробормотал он. — Пусть лучше эта штуковина падает…
Его смущению не было предела. Господи, только фальшивой груди ему и не хватало! Раньше ему давали костюм для маленьких девочек, с прямым лифом.
— Ты слишком раздался в плечах, — раздраженно пояснила Бесс. — Маленькая Энн, закрепи тогда булавкой.
Застегивая булавку, девушка шепнула Томми на ухо:
— Что с тобой сегодня? Не волнуйся… ты всю эту чепуху и во сне станцуешь.
— Я не волнуюсь. Просто чувствую себя полным придурком.
— Мама говорит, что ругаться нельзя, — чопорно пожурила Маленькая Энн.
— Я не ругаюсь. Все дети так говорят. Это не плохое слово.
Томми глянул в зеркало. Отражение казалось костлявым и неуклюжим, со слишком широкими плечами и бледным лицом под соломенного цвета париком.
Маленькая Энн с завитыми кудряшками смотрелась в розовом наряде мило. Он же выглядел как идиот.
— Помадой намазать?
— Да ну тебя! — взвился Томми. — Я, по-твоему, кто?
— Нет, ну что-то по-любому надо, — возразила девушка. — Томми, что случилось?
— Если мне что и надо, так это мешок на голову, — буркнул он.
— Оставь его, Маленькая Энн, — велела Бетси. — Томми, никому нет дела до того, как ты выглядишь.
— А выгляжу я так, будто бы сбежал из шоу уродов!
— Ничего подобного. Ты всего лишь один из десяти. И пока ты не сделаешь чего-нибудь совсем ужасного — а ты не сделаешь — никто на тебя смотреть не будет.