– И одна из них – дарши?
– Их культуру чиссы изучили недостаточно глубоко, – признал Траун. – Считается, что в общем и целом они относятся к чужакам не воинственно.
– Хотя их телосложение подходит для воинственной расы, – заметил Вейдер. – Длинные когтистые конечности идеальны для атаки. А узкие головы и тела великолепно подходят для защиты.
– Согласен, – кивнул Траун. – Могу лишь еще раз повторить, что в преданиях их не изображают воинственными.
«Повернув голову, Вейдер провожает взглядом одного из дарши, пока тот не скрывается из виду».
– Предания не всегда точны, – заявил он. – Я также заметил, что у каждого из них при себе длинный нож.
– Верно, – согласился Траун. – Но расписной узор на ножнах скорее говорит о том, что это оружие ритуальное.
– И все же это оружие, – стоял на своем Вейдер. – И если применяют не против чужаков, то, возможно, против своего народа.
– Такое часто бывает с ритуальным оружием.
Перед кантиной стояли три мото- и два лендспидера.
Другие жители Черного Шпиля стекались к зданию пешком. Траун и Вейдер поставили свои мотоспидеры рядом с остальными.
– Возможно, мы выбрали для посещения… неудачное время, – допустил Вейдер.
– Возможно, – откликнулся Траун. – Однако если посетителей много, значит, выше вероятность найти здесь и тех, кто в ответе за возмущение, о котором известил нас Император. Посмотрим, как они отреагируют на наше прибытие.
– Посмотрим, – согласился Вейдер. – Говорить будете вы. Я буду наблюдать.
«Высокая и широкая дверь специально сработана так, чтобы внутрь могли пройти рослые существа или грузы. По фактуре она отличается от остального здания и выглядит новее. Вейдер толкает дверь левой рукой, оставив правую свободной. Входит внутрь и делает большой шаг в сторону, позволяя Трауну войти следом. Внутри помещение освещено слабо, окна в основном закрыты и занавешены, лишь небольшие щели пропускают свет».
Кантина оказалась полна народу, две трети столиков были заняты. Когда вошел Вейдер, многие повернулись к двери и теперь смотрели на новоприбывших.
Лиц было много, и невозможно было в полной мере отследить реакцию каждого. К счастью, интерес для них представляла лишь одна группа посетителей.
«Десять дарши восседают за двумя смежными столами. У четверых внезапно округляются глаза, а у шестерых деревенеют спины. Один хватает за руку соседа. Еще один наклоняется ближе к другому и что-то неслышно шепчет. И все же невозможно определить, что именно вызвало такую реакцию: фигура Вейдера или неожиданное появление чисса».
Траун прошел мимо своего спутника к бару, к крупному человеку, стоявшему за стойкой.
«Посетители возвращаются к еде и выпивке. Бармен заканчивает готовить коктейль и поднимает взгляд на вошедших. На его лице недоумение и намек на давние воспоминания».
– Доброе утро, – поприветствовал его Траун. – Возможно, вы меня помните.
«У бармена округляются глаза. Выражение лица говорит о том, что он узнал гостя. Уголки губ опускаются, глаза и лицо свидетельствуют о неприятных воспоминаниях».
– Да, – ответил тот. «Вейдер выходит вперед, и взгляд бармена перемещается на него». – А ваш спутник, он еще с вами?
– Нет, – развел руками Траун. – Я слышал, он умер несколько лет назад. Война.
– Ладно, – буркнул бармен. «Его взгляд снова перемещается к Вейдеру. Лицо излучает враждебность». – А он кто, ваш телохранитель?
«В изогнутых металлических перилах на стойке бара отражается фигура Вейдера, и в этом отражении видно, как его осанка становится жестче».
– Он мой попутчик, а не телохранитель, – пояснил Траун. – Как вас зовут?
«Бармен меняется в лице. Теперь оно выражает осторожность».
– Нодлия. Вы снова прибыли, чтобы избавить нас от того, что считаете притеснением?
– Вам нужна моя помощь? – спросил Траун.
– А у меня есть выбор?
– Возможно, – ответил чисс. – Так кто вас притесняет?
«Нодлия колеблется. Понижает голос и слегка подается вперед».
– Они пришельцы на Батуу, – бросил он. – Тонколицые.
– Дарши?
– Если они так зовутся, то да. Они мало со мной общались. Я знаю только, что со времени их прибытия Батуу уже не та.