- Нормально. Жалоб от старушки не поступит. - Аверя нахально посмотрел в глаза Маряне, и его лицо, худощавое с грубым, неровным, обветренным, каким-то пятнистым загаром, было чуть надменным и лихим.
- Проверю.
- Хоть сейчас.
За спиной заиграла румынская музыка: скрипки и цимбалы, обгоняя друг друга, разлились над пляжем и полетели над Дунаем.
Аверя перекатился на другой бок и увидел в руках Льва маленький, чуть побольше "Зоркого", приемничек в кожаном футляре. Лев с Аркадием и две девушки сидели неподалеку от них и прислушивались к голосу Маряны.
Лев поманил Аверю пальцем. Аверя подполз на коленях.
- Кто она такая?
- Маряна-то? Вожатая. А что?
- Аркадь, ты слышишь... Как тебе нравится это имя? Как звучит, а?! А ты не хотел ехать сюда, дурья голова. - Потом вдруг быстро спросил у Авери: - Ты-то в бога веришь?
Готовый к любому вопросу, но не к этому, Аверя смутился.
- А чего в него верить?.. Мне... Мне все равно...
- А бог есть, нет?
- Нет, - проговорил Аверя, - откуда ему быть... Атмосферные явления все это... В школе так говорили, и опять же - Маряна.
- А дед-бабка у тебя есть?
- У кого же их нет?
- Молятся на иконы? Справно молятся на иконы?
- Так они старые.
- А много их у вас?
- Откуда много, только трое: одна бабка, материна, померла, а теперича трое...
Лев пригладил волосы и поморщился:
- Да не стариков, икон.
- Да есть. А вам что?
- Да я так просто.
- А я думал - верующий. У нас в городе церкви богатые. Одну старообрядческую, правда с согласия епархии, закрыли...
- Ну? - Лев заинтересованно придвинулся к нему и серьезно изучал его лицо сквозь большие, в квадратной оправе очки с широкими дужками на ушах.
- А почему закрыли?
- Между батюшками ссора произошла - не поделили они что-то, писали друг на друга архиепископу нашему...
- Как это - нашему?
- Да старообрядческому. Наша церковь особая, мы - за старую веру...
- Ты, я вижу, в этом деле академик...
- Чего там... - Аверя прямо-таки весь зарделся. - Жить здесь и не знать... Вот мой деда такое рассказывал о протопопе Аввакуме...
- Ребята, вы слышите, что он говорит?! - закричал своим товарищам Лев, и они на животах сползлись к Авере. - Об Аввакуме слыхал, и вообще, должен вам сказать, образованнейший малый...
- Аверька, мы уходим! - крикнул Селька.
И Аверя увидел, что все уже одеты. Ах, как не хотелось ему уходить! И он остался бы с этими добрыми, веселыми туристами, если б не Алка, подошедшая к ним.
- Садись, девочка, - предложил Лев, - ты тоже местная?
- Наша, - бросил Аверя, - я вот ее все плавать учу - слабовата.
- Не похоже, что местная.
- Мой папа мастер по лодкам, и я скоро уеду отсюда, - сказала Алка. Он не сам делает лодки, а руководит, и все в цеху ему подчиняются...
- Вот оно как... - пропела толстенькая девушка в синей купальной шапочке, с ямками на тугих щеках, Вера, как звали ее туристы.
- Аверька, - вдруг сказала Алка, - как тебе не стыдно купаться в таких трусах? Прямо до колен. Все культурные люди купаются в плавках, а ты как деревенщина.
- Отстань, - вяло огрызнулся Аверя, - не продаются они у нас.
- А твои родители молятся на иконы? - спросил у Алки Лев.
Алка, трогавшая на коленях хорошо накрахмаленное платьице, возмущенно посмотрела на него:
- За кого вы меня считаете? Мой отец - член партии, мама активистка, и председатель райисполкома часто бывает у нас в гостях, а вы про бога! Я убежденная атеистка...