Голова его спряталась вместе с ушами, и он сразу стал похож на старый гриб.
— Ты мухомор, — Димка расхохотался, сдернул с него шляпу и надел на себя.
Жорка с Тамико повернулись к ним и все, хохоча, завозились, отнимая друг у друга добычу.
Неуправляемый катер завилял по замусоренной воде.
— Эй вы, шляпы, ослепли, что ли?! — раздался хриплый сердитый голос. Жорка испуганно вцепился в руль. Совсем рядом, прямо по носу качалась просмоленная рыбачья лодка и два здоровенных дядьки, ругаясь, метались в ней.
Жорка крутнул баранку, и катер в самый последний миг проскочил борт о борт с лодкой.
А один из рыбаков успел влепить Владьке увесистый подзатыльник.
Владька втянул голову в плечи и тер ладонью шею.
Вслед гулко неслись по реке разные красочные слова.
— Ишь, заворачивают! Ну и дают! — изумился Жорка и осторожно поглядел на Тамико.
Но Тамико неудержимо улыбалась.
— А где же наша шляпа, барбудос?
Владька обернулся и мрачно ответил:
— Вон она — плывет себе. Чертова развалюха, чтоб она пропала.
Сзади насмешливо кивала желтой соломенной лысиной виновница переполоха.
Ребята притихли, сосредоточенно вглядываясь вперед.
Они понимали, что еще дешево отделались. Могло быть хуже.
А подзатыльник, что ж — не велик Владька барин, переживет.
— Мы тебе сейчас Ростральные колонны покажем, — сказал Жорка Тамико и направил катер в узкую речку Ждановку.
Не успели они пройти и ста метров, как случилась беда.
Жорка сначала даже не понял, что произошло. На середине речки стояла старая обшарпанная баржа. Он повернул катер вправо, между берегом и баржей. И вдруг резко клюнул носом и больно треснулся лбом о ветровое стекло.
Тамико тоже рвануло вперед, она успела подставить руки, но рывок был так силен, что руки не удержали ее и она тоже боднула стекло. На лбу ее сразу вскочила шишка.
— Куда ж ты смотришь! — накинулись на Жорку Владик с Димкой.
— Куда, куда… На мель сели, не видишь.
— На мель! — Тамико захлопала в ладоши. Шишка ее лиловела, но похоже было, что все это ей очень нравилось.
Но мальчишкам было не до радости. Не успели начать путешествие — и на тебе! И на мель сели, и Тамико чуть голову не расшибли.
Неожиданное нахально ворвалось в такой стройный продуманный план и мгновенно все перевернуло.
Колючая проволока
— Как же… мель… черта с два, — бормотал Димка.
Он только что вынырнул и держался поодаль от катера, тяжело со всхлипом дыша — слишком уж долго проторчал под водой.
На барже показался заспанный дед в трусах и драном распахнутом ватнике. Он поскреб заросшую седой шерстью грудь и сказал:
— Крепко вы, однако, попались, цуцики. Табак ваше дело. Теперь, хе-хе, соседями будем.
И, проскрипев эти зловещие слова, странный дед пропал. Будто в люк провалился.
Жорка, Владик и Тамико тревожно уставились на Димку.
— Дим, не томи! Что там такое? — спросил Жорка.
— А вот что!
Димка показал расцарапанную руку.
— И ногу рассадил, и грудь. Колючая проволока… Здоровенный клубок. Хорошо еще, что с носа прыгнул. Кажется, винт запутался. Сейчас еще погляжу.
— Не надо! — вырвалось у Тамико.
Но Димка уже нырнул.
Так вот оно что-о! Проволока! Попались, значит. Без водолазов катер не вызволить. Жорка так ясно представил, как он приходит к Демьянычу, перепуганный и жалкий, будто нашкодивший щенок, что даже застонал сквозь зубы. Проволока! Черт бы ее побрал! Он глядел на воду, но не видел ее, а видел лицо разъяренного Демьяныча и со всей безнадежностью понимал, что нет теперь ему, Жорке, никакого оправдания. И прощения тоже нет.
И самое главное, самое ужасное, что орать на него, Жорку, станут при Тамико, потому что она будет в катере, ей, как Владьке и Димке, не удрать — плавать не умеет.
О-о-о!
И разве Демьянычу втолкуешь теперь, что катер не для баловства взят, а для Тамико.
Нет! Нет! Лучше уж помалкивать, а то Демьяныч и на нее наорет. А она-то при чем?
Все эти мысли носились, толкались в бедной Жоркиной голове, ему почудилось, что голова распухла, стала большая и теплая, как тыква на солнце.
А где Димка? Жорке показалось, что прошло уже сто лет. Димка! Он запутался там, в этой проволоке!
Жорка ошалелыми глазами взглянул на ребят. Владька судорожно стаскивал сандалии, а Тамико встала, с ужасом глядя на воду, и губы ее что-то шепчут.
Жорка вскочил. Он уже поставил ногу на скамью, собираясь сигануть за борт, но тут вода раздалась с шумным плеском и показалась Димкина родная, красная, самая лучшая на свете физиономия с выпученными глазами.