Что такое «салат», гости не знали. Пришлось провести ликбез по кулинарии. Заодно рассказать о майонезе, о крабовых палочках, о кукурузе и о многом другом. Про картошку люди слышали, но слухи эти хорошими не назовёшь. Пришлось объяснять, что любой новый продукт требует вдумчивого обращения. Даже яблоко, сорванное с дерева, желательно вначале помыть. Вдруг на нём птичка потопталась грязными лапками, или вовсе измарала своим помётом. Короче, расписал картошку так, что у самого слюни потекли.
А потом я узнал, что люди ничего не слышали про подсолнух. Блин, а это ведь не только семечки! Тут тебе и подсолнечное масло, и халва, и ингредиент для мазей, мыловарения, красок… Если оливки в России не растут, то подсолнечник — пожалуйста! Правда, озвучивать пришедшие в голову мысли не стал. На этом можно сделать деньги, поэтому лучше попридержать информацию. Зато нужно обязательно списаться с европейскими садовниками. Пусть пришлют кое-какие семена. Не самому же туда мотаться? Вдруг столкнусь с тем, кто знает реального Лионеля Фишера…
— Леонид Иванович, а, правда, что вам посчастливилось присутствовать на коронации её императорского величества Елизаветы Петровны? — спросил отец Дорофей.
«Мля, и что отвечать? — бьётся в голове. — И почему батюшка решил, что я был на коронации? Вроде Белкиным ничего похожего не говорил. Или говорил?»
— Вы же приехали с его превосходительством Михаилом Илларионовичем Воронцовым в Москву прямо из Санкт-Петербурга? — следует продолжение вопроса.
— Совершенно верно, — серьёзно киваю, а сам пытаюсь сообразить, что говорить дальше? Названную фамилию я уже слышал. Значит, этот Воронцов и меня подогнал Белкину, а не только жену. Выходит, я был на коронации?.. Скорее нужно надевать на лицо маску восхищения… — Русская коронация — это удивительное зрелище! Пышно, ярко, впечатляюще! А народу столько, что улицы становятся похожи на красочный муравейник. Жаль, что я видел всё издалека. Рядом с её императорским величеством Елизаветой Петровной находилось слишком много благородных семей из русских аристократических родов. Куда мне, скромному французскому дворянину…
— О! Леонид Иванович, не нужно ложной скромности, — в разговор вступил комендант Боровска, Семён Алексеевич Челищев. — Нам Иван Данилович рассказал, что ваш батюшка прислуживал самому французскому королю…
— Пустое, господа, пустое, — добавляю скромности, а сам ругаю Белкина, на чём стоит свет. Расписал, наверное, что я в монаршие покои дверь ногой открывал… — Его величество ценил моего батюшку, но я жил другой жизнью, далёкой от двора. Моей музой была наука…
Стараюсь перевести разговор на те темы, в которых кроме меня никто не разбирается. Рассказываю про парки Версаля, про ботанический сад в Париже, про аптекарские огороды и садоводческие теплицы. Объясняю, что лучше высаживать на той или иной почве. Способы по её улучшению… Гляжу, а гости пытаются прикрыть зевки ладошками… «Как же так? Ведь вы все помещики! Неужели не хочется узнать способы более продуктивного использования земли? Похоже, что — нет. И какого беса вам тогда надо? Скандалы, интриги, расследования? Или моя так называемая близость к власть имущим? Что ж, получите…»
— Между прочим, вот эту брошь мне подарил его величество король Людовик XV, — и тычу в лацкан кафтана.
— Позвольте полюбопытствовать, а за что? — живо интересуется воевода.
— Я вывел новый сорт свёклы, — заявляю несколько высокомерно.
«Фи-и… — читается в глазах гостей, типа, нашёл, чем хвастать».
— Благодаря этому казна смогла заработать двести тысяч рублей, в пересчёте на русские деньги, — ошарашиваю народ.
— Как так!? — у всех тут же проснулся интерес.
— При переработке эта свёкла даёт двадцать процентов сахара от своего содержания. Проще говоря, с каждых десяти пудов свёклы можно получить два пуда чистейшего сахара. А отходы с удовольствием скушает скотина.
Конечно, озвучивая эту тему, я немного опережаю время. В Европе опыты со свёклой начнутся лет через пять. В своё время мне стало интересно, почему в Российской империи, где для выращивания свёклы существовали все условия, сахар был в дефиците и стоил очень дорого? Оказывается, свёкла была, а сахарный сорт — нет. Впервые о наличие сахара в свёкле узнал немецкий химик Андреас Маргграф в 1747 году. И лишь через пятьдесят лет русские и немецкие учёные нашли способ, как увеличить содержание сахара и производить его в промышленных масштабах. Сейчас же бабло на сахаре делают американские плантаторы. Хотя не только они. Сахарный тростник выращивают в Африке, в Индии, в Китае… Короче, везде, где есть в наличии жаркий влажный климат.