— Тогда всё-таки стоит его надеть. И вообще, уважаемый Леонид Иванович, помните, что православная церковь с радостью примет вас в своё лоно.
«Ага, прямо бегу и спотыкаюсь» — подумал я, но на лице изобразил смирение.
Короче, в тот раз я снова забил на крестик. Вообще не люблю, когда на шее что-то висит. Ощущение, как от поводка. И вот сейчас, вместо того, чтобы заниматься приятными сердцу телодвижениями, мы с Кошкиной, уже в десятый раз перебираем пастельное бельё.
— Леонид Иванович, может, быть вы потеряли крестик в каком-нибудь другом месте? — в тоскливых глазах женщины читается такая надежда…
— Наверное, Дусенька, ты права. Я же сегодня на рынок заходил. А там столько людей и все толкаются…
— И не говорите, Леонид Иванович… — вздыхает Кошкина. — Кстати, скоро Феденька должен прийти…
— Да? — удивлённо изгибаю бровь. О мальчике я совсем забыл.
— Ага. Он сегодня своему отцу в лавке помогал.
— М-м, понятно. А где его мать?
— Сестра, что ли моя? Так умерла год назад от горячки… Теперь я ему вместо матери. Своих-то детей у меня нет. Всех боженька во младенчестве прибрал…
— Царство им небесное, — сочувствую от чистого сердца и невольно осеняю себя крестным знамением. Видать местная среда оказывает на меня влияние.
Задерживаться у Кошкиной я не стал. Правда, мальчика дождался, и массаж ему сделал. Раз взялся за дело, нужно довести его до конца. Да и Федя доволен. Говорит, что боли почти прошли.
По возвращению домой, я сразу зашёл к себе в комнату и принялся перебирать «свою» ювелирку… Ага, крестик есть! Вроде серебряный. Что ж, хватит тебе тереться среди железяк. Полезай на грудь… И на груди его могучей, три волоска казались кучей… Слава Богу, это не про меня. И грудь широкая, и волосатостью не страдаю. Так, что у нас ещё имеется? Золотая брошь с камнем, золотая печатка, серебряная печатка, коралловый браслет, янтарные чётки, пять жемчужин… Всё. Интересно, какова цена этим вещам? Вроде Шварц говорил, что немного разбирается в украшениях… Завтра схожу к нему. Заодно подарю зажигалку. Эх, всем хорош мужик, но курит! Жаль, но мои попытки убедить его, что табакокурения вредно, понимания не нашли. Ну, и ладно. У каждого есть свои недостатки. Тем более человек он нужный, поэтому обрадую аптекаря новинкой.
Специально сделал две зажигалки. Работают на спирту. Правда, выглядят громоздко. Ну, не умею я делать маленькие пружинки и миниатюрные кремни. Спасибо Прохору, что помог хоть такие сделать. Зато теперь я хорошо представляю весь процесс по изготовлению зажигалок. Чтобы его модернизировать, нужны тигли для варки пружинной стали и небольшие станочки: медь раскатывать, кремень обтачивать, крутить проволоку… Так же не помешает паяльная лампа. Потихоньку колдую над её конструкцией. Основная деталь, струйный насос. Принцип его действия примерно понимаю, но как это выйдет на практике? Вон, с керосиновой лампой ничего не вышло. Спирт, который заливал в неё, светит плохо. Проще использовать простую спиртовку. Видать, не зря её назвали керосиновой. Но где взять керосин? Нефть в продаже я не видел. Кому заказать, чтобы привезли, тоже пока не нашёл. Придётся ждать лучших времён…
— Леонид Иванович! — раздался голос Белкиной.
— Здесь я, — отвечаю громко, и убираю украшения обратно в шкатулку. — Что случилось?
— Письмо пришло от Михаила Илларионовича Воронцова! — радостно сообщает Мария Васильевна.
Что-то меня её радость напрягает. Опасаюсь я этого Воронцова. Он-то всяко видел настоящего Фишера. Если обнаружится подмена, даже не знаю, что делать?
— Откуда письмо? — спрашиваю нейтральным голосом, выходя в общую залу.
— Я принёс, — улыбается стоящий у входной двери Иван Данилович.
Что-то рано он сегодня. Ну, да не впервой. Помню, в конце той недели тоже завалился домой засветло. И не один, а с каким-то купцом. Тот купец привёз два воза брёвен. Причём хороших брёвен. Можно сказать, строевой лес. А пошло всё на дрова и уголь. И того и другого уходит много. Во-первых: постоянно приходится поддерживать тепло в шатрах, которые установили над свежезалитым фундаментом. Во-вторых: мы с Прохором собрали печь для варки жидкого стекла. Производительность небольшая, примерно литр в день, но для добавки в цементный раствор хватает. В-третьих: кузнечные работы не прекращаются ни на день. Мало того, что мы изготавливаем разные новинки и приспособы, так ещё в хозяйстве отсутствует масса самых элементарных вещей. Если честно, подобное положение дел даже бесит. И виновата в этом жадность Белкина. Говорю ему: